Горелая Башня - стр. 8
Кому мы будем что-то пытаться объяснить? Да нас бы самих сейчас врагами не объявили. Вон – капурёшки извергами и нечистью уже побывали, теперь настал час кошек. Завтра колдуний начнут искать. А кто ты, если не колдунья? Я так уж точно – чернокнижник и пособник зла. И ты хочешь, чтобы народ толпами пошёл под наши знамёна?
Не обольщайся, Элис. Да хоть встань мы рядом с новоявленными пророками и проповедниками, хоть изорись на площадях, кто нас услышит? А кто готов услышать, тех и звать не надо, сами находят к нам дорогу.
Но ведь таких, к счастью, немало? Сколько новых людей только за последние дни пришло в Круг! И это – главное.
Элис погладила маленький желтый листочек, словно он был живым существом.
– Я тебя расстроил?
– Нет, я и сама это всё понимаю.
Ветру надоело мести отяжелевшую от влаги листву по булыжной мостовой, набрав силу, он подхватил сырые охапки, сорвал с деревьев остатки того, что больше походило на старую паутину, чем на праздничный осенний наряд, и понёс, кружа, над острыми крышами, над спешащими домой прохожими, над крутыми скалами, над сумрачным морем: – прочь эту гадость отсюда! Про-очь!
* * *
За зелёными шторами в маленькой гостиной на первом этаже знакомого дома фрёкен Кнопс вела светскую беседу. На покрытом кружевной скатертью столе в строгом порядке были расставлены до блеска начищенный посеребрённый кофейник, фаянсовый сливочник с пышными розами на белом глянцевом боку, синяя резная сухарница с рассыпчатым печеньем и крохотными профитрольками и четыре маленькие фарфоровые чашечки на четырёх маленьких фарфоровых блюдечках, четыре невесомые, почти прозрачные, чашечки с золотыми букетиками в овальных медальонах, предмет зависти соседок и законной гордости хозяйки. За столом улыбались друг-другу старший приказчик из соседнего магазина, сама фрёкен и две её старинные приятельницы .
Герр Питерссен, усатый представительный мужчина, отхлёбнул приторно-сладкий напиток и продолжил хорошо поставленным бархатным голосом с той же чарующей интонацией, с какой он убеждал очередную покупательницу не раздумывать напрасно, и непременно, непременно купить так идущую ей модную шляпку, а, заодно, и тончайшие элегантные перчатки как раз на её милые ручки – он, конечно, не считает себя вправе советовать, но ведь никто не может поручиться, что через час сюда не заглянет её ближайшая подруга, а такая шляпка всего одна....
– Милые фру и фрёкен, мне ли доказывать вам, что кошка – зверь коварный и вредоносный?
– Ах, эти твари плодятся с такой скоростью, что дай им волю – весь мир заполонят. – Фру Бергссон двумя пальчиками взяла из сухарницы крохотную профитрольку с кремом. – Скоро в нашем городе людям места не останется.
– И только подумайте, сколько у них нашлось защитников! В одном доме на нашей улице хозяйка пригрела чуть не десяток этих!.. У меня и слов нет, как их назвать! – Фру Зондерс передёрнула плечиком. – Она, правда, это зверьё на улицу не выпускает, но всё равно!
– А хоть кто-нибудь из кошачьих защитничков задумался, за кого заступаются? – вновь подхватил нить беседы герр Питерссен. – Это только с виду кошки ласковые да нежные, а на деле твари это с чёрной душой, колдунам прислужники, ведьмам помощницы. – Добропорядочный приказчик частенько слушал уличных проповедников и порой в самых неожиданных местах вставлял полюбившиеся ему весомые, праведным гневом исполненные обороты. – Кто видел, каким огнём ночью горят кошачьи глаза, не усомнится в моих словах. Может и приносят они пользу, ловя мышей, да никакой пользой вред от их… – тут он замолчал, не сумев вспомнить красивой фразы, – ну, в общем, этот вред не окупится. А мышей и мышеловкой можно ловить. – Он оглядел своих собеседниц, ожидая, что хоть одна из них станет оспаривать общеизвестные истины. Но собеседницы внимали его словам одобрительно и наш оратор продолжил: – Сколько всяких историй люди про них рассказывают, а вам всё не в урок. Вот в деревушке за фьордом кошечку – это слово он произнёс нараспев, вложив в интонацию весь сарказм, на который был способен, всё презрение к жалостливым дуракам, и снова повторил как плюнул: – «Ко-ошечку!» – подобрали, выходили, с собой в постель спать клали, а в одну прекрасную ночь вцепилась эта пушистая красавица ребёнку в горло – едва не загрызла, хорошо нянька, девчонка соседская, проснулась и кинулась хозяйскую любимицу от младенца оттаскивать, так ей кошка аж до костей руки располосовала, а вы говорите – «кошечки!» – Любезные фру и фрёкен возмущённо переглянулись – ни одной из них и в голову бы не пришло защищать «этих тварей». – Одну такую кошечку взял юнга на корабль, его предупреждали, так он тайком её в трюм пронёс – мол от крыс. А кошка не придумала ничего лучше, чем точить когти в одном и том же углу. Вот и доцарапалась до того, что в дыру хлынула вода и корабль потонул. Никто, увы, не спасся.