Головная боль генерала Калугина, или Гусь и Ляля - стр. 43
Она приставала к служивым с нелепым вопросом: «Какая твоя главная гражданская мечта?» Именно гражданская, своя, личная.
Платон со смешком ответил, что дочку хочет. Он в семье пятый сын, у него самого двое мальчишек, у старшего брата тоже два парня. Здорово было бы девчонкой семью разбавить.
Пришедший Дрон с перевязанной рукой – ранение действительно оказалось лёгким, – сказал, что мощный мотор на катер хочет купить. Дом у них прямо на Волге стоит, выходишь с крыльца – и красота перед взглядом, сколько глаз хватает. Манит река, зовёт, а старенький мотор восстановлению уже не подлежит. Только он мотор хочет, а мать с женой говорят, что о своём жилье думать надо, а не об игрушках. Две хозяйки в одном доме жить не могут, он же со своим мотором носится, как полоумный. Выходит, мечта у него – свой дом.
Роман, помолчав с минуту, сказал, что мечтает домашний Наполеон в одно лицо слопать, килограмма на два или пять. У него жена Наполеон печёт исключительный, можно сказать, она его этим Наполеоном и приворожила. Он сестрёнке на день рождения решил торт заказать, они все сладкоежки ужасные, нашёл умелицу через интернет, сделал заказ, приехал забирать и залип на… глазах выразительных.
Алексей, великосветски попросив пардону, заявил, что мечта у него одна сейчас – с женой в кровати очутиться, или не с женой, иногда кажется, что вообще всё равно с кем и где. Как мужики здесь по полгода торчат, он не понимает, когда ехал, думал, проблема с едой будет, погодой, боялся под дурную пулю попасть. Вышло так, как вышло, все мысли ниже пояса.
– Какая-то несерьёзная у тебя мечта, – прыснула Слава, по-дружески взлохматив светлые волосы Алексея. – Другой нет?
– Мир во всём мире подойдёт? – хохотнул Алексей.
– Так и запишем: «Мечтает о планетарной дружбе и сотрудничестве всех стран и внутри этих стран», – важно кивнула Слава, косясь с улыбкой на опешившего повара, который до этой минуты не подозревал, что мечтает ни больше ни меньше, а о планетарной дружбе.
– Ты, Гусь, о чём мечтаешь? – подскочила Слава к капитану Бисарову, который в это время перехватил мяч.
– Я-то? – почесал он затылок свободной рукой.
Обернулся на Лялю, медленно оглядел её, внимательно, так, что у неё по телу пробежался табун взволнованных мурашек и порозовели щёки.
– Я как Лёха, говоря словами Википедии, об «идеале свободы, мире, счастье между странами, внутри всех стран, между всеми людьми», – криво улыбнулся он.
– А если своими словами? – прицепилась Слава.
– Вот же клещ, – Виктор обнял спрашивающую дружеским жестом, как пацана. – Жениться мечтаю, – без запинки выдал он.
Слава в ответ раскатисто засмеялась, Гусь с готовностью вторил, за ними покатились со смеха остальные, даже командир, молчаливо наблюдавший за расслабленными подчинёнными, усмехнулся себе под нос. Видимо, мысль о женатом Викторе Бисарове настолько парадоксальна, что ничего, кроме смеха, вызвать не может. Не смеха даже, а откровенного гогота.
– Кандидатка-то есть? – крикнул кто-то из мужиков. – Неужели наша Ляля, как честный человек, всё-таки женится на тебе, Гусь? – напомнил об инциденте в первые дни, когда Лялю вырвало прямо на берцы капитана.
– Женись на Ляльке, – добавил голос с хрипотцой. – Жених ты видный, с квартирой, с большим… – не договорил, лишь многозначительно хмыкнул себе под нос под безобидные смешки сослуживцев.