Гипнотизеры - стр. 8
– Несомненно, наблюдать за самим собой на расстоянии физически невозможно.
Джекс насупился.
– Хотите сказать, что я вру?
– В этом кабинете лжи не существует. Даже когда вы говорите неправду, мне открываются скрытые истины.
– Например?
Доктор потер свой бесконечный лоб.
– Если вы пытаетесь увидеть себя глазами другого человека, это может означать, что вы не уверены в том, кто вы есть. – Он наклонился ниже. – Не отвечайте. Ваше сознание не способно охватить картину в целом. Просто слушайте…
Что ж, Джекс слушал и слушал, вот только доктор Гунденберг не произнес ни слова. Психиатр погрузился в молчание. Его огромная лысина зависла едва ли не в восьми дюймах от Джекса, заслонила от того дипломы и бо́льшую часть комнаты.
И тут, прямо в кабинете, куда он пришел, чтобы избавиться от видений, явилось новое наваждение. На этот раз он видел себя крупным планом, настолько близко, что разглядел собственные глаза – глубокого аметистового оттенка, округлившиеся от возмущения. Это стало последней каплей. Четыреста баксов в час за то, чтобы столкнуться с проблемой посреди сеанса, который должен был ее решить! И что этот парень смог ему предложить? Мертвую тишину?
– Началось! – выдохнул Джекс. – Вот прямо сейчас! Честно!
Ни слова, ни звука – вообще никакой реакции. Доктор не шелохнулся. Нет, он вообще слушал? Вне себя от раздражения, Джекс попытался привлечь его внимание.
– Я сейчас выпрыгну из окна, док.
Все та же реакция. Вернее, ее отсутствие.
– Да лучше вы сами прыгайте!
Не говоря ни слова, доктор Гунденберг встал с кресла и двинулся прочь. У Джекса в глазах потемнело от злости.
– Эй, помните меня? Я клиент, я вам деньги плачу. И вообще-то я еще здесь…
Раскрыв рот, он увидел, как психиатр поднял жалюзи, открыл окно и перебросил ногу через подоконник. Крик, который вырвался из горла Джекса, вряд ли можно было назвать человеческим.
– Вы что творите?!
Одним прыжком он оказался рядом, схватил старика за руку и вцепился в него как клещами. В мгновение ока из скучного и слишком дорогого часа потраченного времени сеанс превратился в перетягивание каната со смертью – по меньшей мере. И смерть выигрывала!
Доктор сопротивлялся, норовя вот-вот вывалиться из окна.
– Мы на тридцать пятом этаже!
Но доктор Гунденберг, казалось, этого даже не слышал. Он был полон решимости отправиться в полет.
Джекс уперся ногами в ковер и попытался оттащить психиатра от края бездны. Он изо всех сил тянул доктора за плечо, за рукав, за манжету – лишь бы удержать того в кабинете. Гунденберг выскользнул из пиджака, освободившись от хватки пациента, и попытался перекинуть тело через подоконник.
Уже слишком поздно. Еще пара секунд – и он свалится. Джекс зажмурился, отчаянно отгоняя мысли о падении, о стремительно приближающемся тротуаре…
– Нет! – завопил он. – Стойте!
При этих словах доктор Гунденберг шагнул в комнату, смахивая невидимые пылинки с безупречно белой рубашки, забрал свой пиджак у дрожащего с головы до ног пациента и как ни в чем не бывало уселся в кресло.
– С вами все в порядке? – еле выдавил Джекс.
– Естественно, – ответил доктор. – Но, как я вижу, наше время истекло. Продолжим на следующей неделе.
– Если вы себя к тому времени не угробите.
Психиатр пришел в крайнее изумление.
– Юный Джексон, что заставило вас предположить подобное?