Гадина - стр. 10
– Ты стрелять умеешь? – улучив момент, спросил он у Никодима.
Никодим въехал, что называется, с полпинка.
– Я видел, как вы автомат прятали… Батальонная разведка – связист, сорок пятый полк ВДВ. Командировки в Сирию. Дембельнулся сержантом. Про ОГВ и телефониста я ей лапшу на уши вешал. Чтобы сильно не расстраивалась.
Он кивнул в сторону матери. Купердонов повеселел.
– Старика контролируй. И джип. А за зверьками я сам присмотрю.
Он показал глазами на двух небритых охранников. Те уже вовсю крошили на скатертях курицу, огурцы и помидоры. Светка с Галиной, что интересно, ловко помогали сервировать стол. Уже хихикали, реагируя на глупые анекдоты охранников. Русские телки.
Аглая и Альбина Константиновна сидели в тени, на разложенной стариком бурке. Он с ними о чем-то степенно беседовал.
Купердонов не удержался, спросил Никодима:
– А серьга для понта?
Купердонов ни разу не встречал разведчиков ВДВ, даже отслуживших, с серьгами в ушах. В глазах Никодима блеснула сталь, знакомая Купердонову по афганскому перевалу Саланг.
– Не парься, батя, – ответил Никодим. – У тебя бандана на лысине тоже для понта?
Купердонов понял: с Никодимом он не пропадет. Кураж, похожий на вчерашний, охватил Купердонова.
Гарик достал свой нож и стал им резать колбасу. Носатый нефтяник сразу обратил внимание на клинок.
– Слушай, какой кинжал… А? Где достал такой? Ну?!
Купердонов решил продемонстрировать возможности ножа. А заодно и свои тоже.
Светка восхищенно смотрела на папика. Удивительно, но пузико-дебаркадер куда-то пропало, словно его и не существовало в природе! Даже охранники, оторвавшись от копченых куриц, разинули рты. Купердонов метал клинок в дерево. Метал с бедра, с головы, через плечо, с поворотом, в прыжке… И вообще – с завязанными банданой глазами. Ни разу нож не упал на тропу. Свистел и с силой впивался в ствол. Купердонову хлопали. Вольвятник восхищенно цокал языком, подкатывал глаза под лоб и поднимал руки к небу. А Купердонов ведь не просто хвастался. Он хотел напугать своего потенциального противника. Он так думал про кавказцев – «потенциальный противник». Наконец сели за стол – теплый плоский камень, покрытый цветастой скатертью. Стол ломился от яств. Козинак, сыр, соленья, лобио, зелень, лаваш, копченая курица и подогретая на газовой горелке баранина. Шашлык тоже разогрели. Только русские могут есть шашлык холодным.
– Надо выпить чачи! – строго сказал старик.
И все сразу поняли, что да, действительно, надо выпить чачи. В девять утра. Женщинам налили кахетинского. Из пузатой бутыли, похожей на медицинскую. Желтенького вина. Слегка мутноватого. На бутыль кто-то приклеил бумажку из школьной тетради в клеточку: «Анализ мочи». С поставленным ударением над буквой «о».
Купердонов кавказский юмор оценил.
Гарика уже несло. Чачи? В девять утра? Да боже ж ты мой! С превеликим нашим удовольствием!
Светка посматривала на папика с укоризной.
Первый тост как хозяин гористой местности сказал вольвятник:
– Давайте выпьем за Аглаю и Никодима. За мать и за сына. Они нас усадили за стол. Пусть у нас у всех будут сыновья такими, как Никодим. Ну?! Иначе все мы свалимся в яму.
Старик строго посмотрел на Купердонова. И почему-то на своих охранников.
– Нам надо выпить за любовь детей к родителям. Пожелаем Аглае здоровья! Кавказ тебя вылечит. Не все ведь такие, как в «Нарзане», собрались… Есть и больные.