Гадина - стр. 9
Купердонов решил не сдаваться. А холодное оружие он полюбил еще в Афганистане. Метали штыки и ножи в чинары. В Чарикарской зеленке. Тренировались. Разведчики Баграмской дивизии брали его с собой на переговоры с духами.
Вольвятник с охраной пропыхтели вперед. Купердонов со спутницами их вежливо пропустил. Но абреки вдруг тут же тормознулись. Только пыль из-под копыт. Встали, как вкопанные.
Навстречу их разношерстной группе – Купердонов в бандане, старик в бурке и папахе, Светка с торчащими, как пули, сосками и дула калашей охранников – двигалась странная парочка. Странная, потому что женщина с бледным лицом, почти старуха, спускалась с горы с помощью инвалидной стойки. На колесиках. С двумя ручками. Ее поддерживал под локти худой и длинный парень. Лет двадцати пяти на вид. Жиденькая бороденка, достаточно мерзкий пушок под нижней губой, как у Светкиных пиндосов. Естественно – в ухе сережка. Штаны комбаты. С пузыристыми коленями и карманами ниже колен. Беспроводные наушники, эйрподсы. Еще один инфантильный представитель племени младого, незнакомого. На голову Купердонову. И старуха-инвалид. Старуха шаркала, пыля, по тропе кроссовками и тянула ногами, как ими тянут при ходьбе на лыжах.
Старик что-то спросил паренька. Тот ответил.
Кавказский олигарх крикнул Купердонову. Он предпочитал обращаться только к нему. Как мужчина к мужчине. Олигарх крикнул:
– Слушайте! Давай перекусим – ну? У него мама совсем больной. Второй час с горы идет. Пешком. Совсем усталость у нее. Ну! Позавтракаем вместе! Предлагаю. Как вы на завтрак посмотрите?
Отступать Купердонову было некуда. «Заманивает», – подумал он, но лишь развел руками. Человеком надо оставаться в любой ситуации.
С пояса, из-под бурки, старик извлек переговорное устройство. Не мобильный телефон, а какую-то навороченную трубку. Коротко и властно бросал слова. Рация запищала. Где-то рядом забухтел двигатель автомобиля. Сквозь разлапистые ветки деревьев Купердонов увидел темно-зеленое рыльце джипа. «Дизель, – определил Купердонов, – «Лендровер-Дискавери», третий. Капризная электроника».
Оказалось, тропа восемнадцатого маршрута змеилась вдоль основного шоссе. Охранники сбросили с плеч ремни автоматов. Приставили оружие стволами к деревьям и быстро спустились по склону к джипу. Снедь принесли в двух корзинах, укрытых цветастыми скатертями.
Пока охранники копошились внизу, Купер-донов один калаш незаметно для старика перекатил. Ногой задвинул в расщелину между валунами. Так-то оно надежней.
Выяснилось, что инвалидку зовут Аглая. Ее сына – Никодим. Редкие, вообще-то, по нынешним временам имена. У Аглаи синие губы и ногти. Порок сердца. Точнее, пролапс митрального клапана. И вообще-то она не старуха, всего каких-то сорок пять. Болезнь замучала. Даже роды в свое время не помогли, хотя врачи обещали исцеление. Сами они из староверческого села. Только вот Никодим от веры отбился.
В армии служил. А староверам оружие в руки брать нельзя. Так он телефонистом. В Моздоке, в штабе ОГВ(с). Теперь вот учится. В колледже связи. Ну и…
Аглая сетовала: сережка в ухе, тибетская бороденка, эйрподсы. Бесовство! А на Кавказ приехать лечиться – это он, Никодим, придумал. И правда полегчало…
«ОГВ-эс совсем неплохо, – думал Купер-донов, – ОГВ – Объединенная Группа Войск. Эс – сил. Неужели еще стоит группа в Моздоке? И телефонисты там нормативы по стрельбе сдавали тоже…»