Французский шелк - стр. 43
Ночной менеджер нью-орлеанского отеля «Фэрмон» Андре Филиппи требовал безупречного исполнения служебных обязанностей от каждого служащего. Ошибок и промахов он просто не выносил. Грубость или неряшливость сотрудника были основанием для его немедленного увольнения. Андре считал, что к руководству отеля отношение должно быть столь же почтительным, как и к самым высоким гостям.
В маленькой ванной комнате, прилегающей к его кабинету, он вымыл руки французским жидким мылом, прополоскал рот зубным эликсиром и тщательно вытер тонкие, словно нарисованные усики и такие же тонкие губы. Он еще раз пригладил смазанные волосы, которые носил зачесанными назад, чтобы прикрыть намечавшуюся лысину, но главным образом потому, что такая прическа придавала ему на редкость правильный и респектабельный вид. Затем настала очередь придирчивого осмотра ногтей. На завтра у Андре был назначен маникюр – это был еженедельный ритуал, и он свято соблюдал его.
Всегда бдительный во всем, что касалось бюджета гостиницы, он выключил свет в ванной и вернулся в кабинет. Обычно должность ночного менеджера не предусматривала личного кабинета, но у Андре был некий особый статус даже в сравнении с управляющими более высокого уровня.
Очень важное качество отличало Андре от остальных – он умел хранить тайны.
Андре пользовался особым расположением начальства, которое частенько нуждалось в его услугах. Андре добросовестно хранил в секрете их тайные пороки – склонность одного к молодым юношам, пристрастие другого к героину. Личный кабинет был лишь одним из проявлений особой благосклонности боссов, которую Андре снискал своим редким даром хранителя чужих тайн и услужливостью.
Другим выражением признательности персонала отеля и гостей, которые тоже просили о подобного рода услугах, были кругленькие суммы, которые скапливались на счетах Андре в нескольких нью-орлеанских банках, принося ему весьма солидный доход. У него редко появлялась возможность потратить деньги на что-либо иное, кроме своего гардероба да покупки цветов на могилу maman. Искусно подобранные букеты цветов – таких же экзотических, какой была и его мать, – ложились на ее могилу дважды в неделю. Букеты по своей оригинальности и красоте превосходили те, что присылал отец, когда Андре был еще мальчиком. Для Андре это было очень важно.
Он был невысок ростом, но крепкая фигура придавала ему солидности. Хотя и склонный к излишней суетливости, он был человеком крайне дотошным и педантичным.
Андре еще раз оглядел себя с ног до головы в зеркальной дверце ванной. Брюки его до сих пор сохраняли безупречную отутюженную складку. Красная гвоздика на лацкане пиджака все еще была свежа. Воротник и манжеты накрахмаленной белой рубашки были настолько твердыми, что от них вполне мог бы отскочить теннисный мячик. На Андре всегда были превосходного покроя темный костюм, белая сорочка и строгий галстук. Он, конечно, чувствовал бы себя уютнее в утренней домашней куртке, но это могло бы отвлечь внимание гостей от превосходного сервиса, который им предоставляли в отеле. А это было равносильно краху. Андре Филиппи считал себя слугой прибывавших в отель «Фэрмон» посетителей и относился к своей работе серьезно.
Постучав в дверь, в кабинет вошел официант в форме: