Флорентийская блудница - стр. 37
Он тоже с удивлением таращился на напомаженного господина в черном костюме и думал, что это за важная птица к ним прилетела – не иначе из самой столицы. Отродясь здесь таких франтов не бывало.
Господин, осмотрев неопрятный фартук мальчика и его стоптанные сапоги, поморщился и произнес:
– Значит, это ты у нас за официанта?
– Да, я, – мальчишка шмыгнул веснушчатым носом. – Я буду ихним племянником. Вот и работаю на кухне.
– Ихним, это, стало быть, племянником купца Мясникова?
– Его самого… – протянул мальчишка.
– А скажи-ка мне Гриша, тебя ведь Гришей зовут? Я угадал?
– Да, – удивленно кивнул мальчик.
– Скажи, что у нас сегодня на ужин?
– Щи с капустой на постном бульоне, – принялся называть Гриша. – Щи на свином бульоне…
Но столичный франт перебил его:
– Про свиной бульон мы уже все догадались, – он вновь брезгливо поморщился. – А есть что-то из закуски?
– Есть кровяная колбаса, пироги с рыбой, гусь вчерашний, грузди соленые, каравай свежий.
– Хорошо. Принеси-ка нам груздей полную миску, пирогов с рыбой, гуся и свежего хлеба. А пить мы будем…
Тут он вопросительно посмотрел на Захара.
– Принеси-ка нам хорошей водки графин. И графин клюквенной настойки.
Через несколько минут расторопный мальчишка перевернул на столе скатерть и подносил новому господину заказанные блюда. Из-за ситцевой занавески за всем этим действом наблюдала толстая стряпуха.
– Ох, не к добру к нам этого франта занесло. Не иначе чиновник столишный, али ревизор какой, – качала она крупной головой.
– Гришка, ты подай им всё самое лучшее. Мясо я посвежее порежу. То, что для хозяев варила. А груздей в светлом бочонке черпани, – командовала она.
Вскоре стол был уставлен тарелками с нехитрыми закусками, но рядом с ними стояло, то главное, ради чего Захар в эти минуты заложил бы собственную душу. Это была водка.
Новый знакомый, сверкнув дорогим перстнем, тонкими пальцами ухватил графин и разлил по граненным лафитникам холодную водочку. Захар смотрел на это действо с таким умилением, что даже прослезился от наплыва неожиданной благости, свалившейся на его дурную голову.
– Ну-с, давайте выпьем за знакомство? – с улыбкой предложил Виктор Петрович.
– Да-с, пожалуй, – выдохнул Захар и трясущимися руками ухватил вожделенный синенький лафитник.
Мгновенным движением он опрокинул его полностью в себя и зажмурился. Внутри потеплело. В голове постепенно перестали звенеть колокола и биться о наковальню тяжелые молоты. Стало так хорошо, что даже зачирикали невидимые глазу птички.
– Угощайтесь, – предложил Виктор Петрович.
– Благодарю, – смущенно отозвался Захар и, ухватив вилку, потянулся за груздем, оплывающим тягучим рассолом.
А после им был съеден и кусок пирога с рыбой и гусиная шейка.
Захар на глазах оживал и розовел от удовольствия.
Новый знакомый тоже что-то жевал. Но, как показалось Захару, делал это медленно и без особого аппетита.
– Еще по рюмочке? – предложил он.
Захар смущенно кивнул и выпил еще рюмку.
– А что летом-то у вас хорошие покосы? – неожиданно спросил гость.
– У нас-то? О-го-го! Коли лето не засушливое, и дождичек вовремя пройдет. Трава хорошая. Мы ее несколько раз за лето косим. Не голодает скотина. Хорошая трава. И клеверу много.
Он раздухарился и сам уже потянулся за графином, решив самостоятельно налить себе и третью рюмочку водки. И тут случилось неожиданное. Неожиданная и совсем неприятная вещь. Черноволосый франт вдруг перехватил запястье Захара и аккуратно взял графин с водкой в собственные ладони, а потом отставил его подальше от нашего несчастного пьяницы. Захар так и застыл в недоумении. А после дурашливо рассмеялся и покраснел, словно рак.