Феникс Его Высочества - стр. 28
— С твоей фантазией не в наемники идти, а в сказочницы, — рассмеялся пилот.
Из катера мы с Михеем выбрались если не лучшими друзьями, то надежными напарниками, как минимум. Страх перед прошлым испарился, и я отважно ступила на красноватую, изъеденную трещинами каменистую почву.
Не задумываясь, стянула с себя защитный шлем. Сухой раскаленный воздух коснулся лица, взъерошил волосы.
— Ты чего? — испуганно вскрикнул Михей. — Надень шлем обратно.
Раздраженно повела плечом и хмыкнула:
— Зачем? Когда была маленькой, не носила шлем.
— Видишь! — объявил Михей и многозначительно поднял вверх указательный палец. — Ты не все забыла.
Насупилась и натянула на голову прозрачную защиту. Хотела еще и уши заткнуть, но в шлеме как-то неудобно.
Михей не был наказанным, а потому прихватил из корабля продпаек, фляжку воды и парализатор. Подумал и добавил к ним портативный прожектор и моток веревки. Судя по хитрой физиономии, в мыслях он уже нашел среди руин мифических животных и, заарканив, вел стадо на корабль.
— И не мечтай! — не удержалась я от едкого замечания. — Никого мы не найдем.
Михей буркнул что-то нечленораздельное, сложил вещи в рюкзак и закинул его за плечо.
— Идем.
Мы стояли на открытом плато, густо усеянном рытвинами. Слева — глубокий каньон, упирающийся в красно-оранжевые горы. Справа — неактивный вулкан Торон. Прямо перед нами распростерлась долина. Там, заметенные мелкозернистой красноватой пылью, возвышались руины.
Комок подкатил к моему горлу, по щекам потекли соленые ручейки. Перед глазами вновь вспыхнул пожар, а уши наполнились предсмертными криками и ненавистным смехом палачей в черных масках.
— Чего замерла? — окликнул Михей и толкнул меня в бок.
Поспешно сморгнула наважденье и сжав ладони в кулаки, зашагала вперед. Едва слышно хлюпнула носом. Избегая смотреть на жалкие остатки колонии, уткнулась взглядом под ноги.
Каменистую пустыню, оставленную людьми, покорили кактусы. Их округлые, с большим количеством поперечных ребер, бока щетинились колючками и мохнатыми ворсинками. Толстая кожа защищала их от палящего солнца и зноя. Одни были маленькими и пухлыми и едва достигали уровня колена. Другие — высоченные, со множеством отростков — мы с Михеем обходили стороной.
— Знаешь, как красиво, когда они цветут, — поделилась я. — Один месяц в земном году пустыня преображается. Наполняется цветом и запахом.
— А между кактусов гуляют стада животных и выделяют сверхскоростное топливо… — с намеком добавил Михей.
Прекрасное видение исчезло, и я опять всхлипнула.
— Прекрати.
Но Михей не замолчал. Затянул песенку наемников — протяжную и тоскливую:
«Когда придет мой час — не знаю,
Не жду и не зову конец.
И только весело шагаю,
Презрев печалей всех венец…»
Я остановилась у подножия многометровой стены. Архитекторы Погонщиков были способными мастерами: из монолита камней возвели заградительные укрепления вокруг жилищ. Жаркий ветер и песчаные бури так и не сумели смести их с Гранита. И только бреши от взрывов оставались немыми свидетелями давней бойни.
Хуже пришлось возведенным домам и загонам для животных: кварцевые плиты, изготовленные из преобразованного песка, не устояли перед огнем. С оплавленных перегородок все еще стекали застывшие бурые капли. Жилища продолжали оплакивать погибших хозяев. Подсвеченные беспощадным солнцем, они отливали всеми оттенками красного. Словно кровь, пролитая десять лет назад.