Фаллический смутьян - стр. 7

Аккурат к окончанию бутылки Ваню сразила мысль стремительная и неотвратимая, как бросок советских танковых армий в Висло-Одерской операции: им нужно увидеться. Человек, выпивший довольно много водки, не менее стремителен и неотвратим – через пять минут у него уже были ее контакты. Да будь благославен 21-й век. Ваня старался писать сухо, под стать вину, но получилось ли – этого понимания у него уже не было – пил он все-таки водку. Он ей написал, он практически прокричал ей сообщением – им нужно, нужно встретиться. В его воспаленном мозгу рисовались мечтательные фантазии, как Лиза напишет в ответ что-то а-ля «сколько же лет я ждала этого сообщения! Все эти годы я думала только о тебе, мой внутриклеточный самец! – а потом добавит, словно заправский царь Леонид. – Приди и возьми!»

«Я не против встречи. Только, пожалуйста, давай не будем слушать «Лесоповал», – ответствовала она.

«Кредит на свадьбу в банке Омега – возьми счастье за рога», – гласила надпись на рекламном билборде около площади Рогожской заставы. Ваня стоял и ждал Лизу. Водка покинула его организм, и теперь он волновался – прошло много лет, о чем они будут говорить? «Было бы глупо себя обманывать – мои мысли были только о ней. Но точно о ней? Может не о ней вовсе, а о том, что было когда-то давно с ней. Теперь же все изменилось. Сколько лет… Зачем я вообще ее позвал, тупая ошибка. На что я надеюсь? И нужно ли надеяться?» Чем дольше он стоял, изнемогая от неизвестности, тем тревожнее электричество бегало между его нейронами. Но вот он увидел знакомый силуэт: черные волосы, прелестная талия. Нет, она совсем не изменилась, как будто прыгнула в криогенную камеру и вылезла только сейчас. В его голове почему-то возник образ известного терминатороборца Кайла Риза, яростно вопрошающего «какой год?!» у полицейского.

– Ну здравствуй, Иван! – слегка улыбаясь, сказала она.

Ваня расплылся в мудацкой улыбке и зачем-то подавился слюной.

– П, бх, ривет! – ответствовал он.

Он думал, обнять ее или не стоит – вроде сама она не тянулась к нему. Но что это? Ее скромное движение вперед – какой маленький шажок для Лизы и какой огромный шаг для измученной Ваниной души. Дружеское объятие. Он так много хотел ей сказать, но теперь все вылетело из головы. Однако, эрудиция оказала ему сомнительную помощь.

– Знаешь, почему эта площадь называется Рогожкой заставой? – внезапно изрек он.

Вопрос застал Лизу врасплох.

– Эээ, нет. А что?

– На месте современного Ногинска, ex. Богородска, когда-то было село Рогож. Оно стояло на дороге, которая шла к этой заставе.

Лиза скромно улыбнулась. Они пошли вперед в неловком молчании. «Выдай уже что-нибудь, только не тупую фигню», – думал он лихорадочно. На траверзе Андроникова монастыря Ваня собрал электрические разряды мозга в кулак: «Знаешь, есть версия, что хлебное вино, прообраз водки, придумали в одном из монастырей Москвы в 16-м веке. Кто знает, может именно тут монахи древней Москвы старались, чтобы спустя века твой дядя-алкоголик имел возможность пропить телевизор аж в Ебурге. Вот тебе и бабочка крыльями взмахнула».

Почти за семь веков твердыни Андроникова монастыря видели многое: жизнь и смерть Андрея Рублева, опричников Иван Грозного, завоз благородных трупов с Северной войны, поступь солдат Великой армии, самолеты с крестами над Москвой… Возможно, они могли бы сказать даже больше, чем ненавистный всем российским школьникам дуб-философ из «Войны и мира». Но далеко не факт, что они видели человека, выдавшего что-то столь же нелепое. Не считая, разумеется, людей, живших тут по служебным обязанностям. Но Лиза любила такой юмор. И хорошо она не подозревала о том, что это вовсе не задумывалось шуткой.