Её ванильное лето - стр. 5
Росистое июньское утро, свежее и душистое, разливалось перед девушкой во всей своей красе. Миновав огороды, она пошла по проселочной дороге, служившей своеобразной границей между частными и бывшими колхозными владениями, а потом и вовсе свернула с нее, прямо по высоким луговым травам устремившись к лесу. Легкий ветерок трепал рыжие локоны, небрежно собранные в хвост. Ногами, обутыми в кеды, она сбивала с трав капельки росы. Попадая на кожу, они приятно освежали ее.
Маша шла по лугу, то и дело оглядываясь. И уже всерьез начинала опасаться, что обещания ребят – пустая болтовня. Они наверняка спят беспробудным сном, а ей придется одной найти где-то ягоды. Между тем лес, который деревенские называли Сеножаткой, становился все ближе…
И вдруг раздался пронзительный свист, заставивший встрепенуться птиц и усмехнуться Лигорскую. Она обернулась и увидела своих товарищей, бежавших к ней прямо по высокой луговой траве.
Так уж вышло, что на протяжении ряда лет, приезжая в Васильково, Маша Лигорская не задерживалась в деревне надолго и ни с кем особо не общалась. Тем более девушка была не единственной правнучкой бабы Антоли и обычно летом в небольшом деревянном доме собиралось человек десять, а то и больше. И пусть с детства кузины не особенно дружили с Машей, ее это не расстраивало. Она умела себя занять, придумывая для них очередную пакость. Как ни странно, в компании ребят девочка чувствовала себя счастливой. С ними было интересно. Их забавы и проделки нравились маленькой Маше больше, чем скучные игры кузин в дочки-матери. В детстве она играла и с Васькой, и с Сашкой, и, конечно, много времени проводила с троюродным братом Андреем. Но потом, в подростковый период бунтарства и отрицания, Лигорская выпала из деревенской компании и общение с ребятами прекратилось. В Минске у нее появились друзья. В деревню больше не хотелось ездить… И она даже не интересовалась, бывают ли ее бывшие товарищи в Васильково. Более того, если уж говорить откровенно, долгое время она о них и вовсе не вспоминала.
Маша не знала, в деревне ли они, когда приехала сюда неделю назад. Но уже в первый день привлекла внимание местной шайки, решив прокатиться по дороге на новеньком сверкающем спортивном мотоцикле.
А шайка была еще той. Они каждое лето приезжали в деревню и давно облюбовали для себя школьный двор в центре. Повесили гамак под дикими сливами, обнесли булыжниками огнище и ни с кем из приезжающей на лето молодежи не хотели знаться.
Парни мирно дремали, завалившись в полосатый гамак, когда Маша пронеслась по дороге на мотоцикле, нарушив их послеобеденный отдых. Красно-черный лакированный шлем сверкал в солнечных лучах.
Ребятам это не понравилось. Они нахмурились, переглянулись и, поняв друг друга без слов, выбрались из гамака. Направившись к дороге, они решили узнать, кто такой крутой объявился в Васильково, что посмел дразнить их. А Маша, не подозревая об этом, в конце деревни развернулась и понеслась обратно.
Парни стали на дороге. Девушка вырулила из-за поворота. Затормозить на такой скорости она все равно не смогла бы. Ловко маневрируя и ругаясь, Машка объехала ребят по обочине и затормозила прямо у них за спиной. Парней прошиб холодный пот. Машка стянула шлем и тряхнула копной рыжих волос. Две безупречно четкие линии бровей, взлетевшие вверх, грозно сошлись на переносице. Зеленые глаза метали молнии.