Джентльмен и вор: идеальные кражи драгоценностей в век джаза - стр. 53
Столь громкое преступление заслуживало реакции на высочайшем уровне. Комиссар полиции Нью-Йорка Ричард Инрайт лично помчался в «Плазу» и провел там почти два часа, утешая потрясенных Донахью. Он поручил это дело шефу сыскного отдела Джону Кафлину. Тот собрал команду из двадцати человек, а вести следствие назначил двух своих лучших подчиненных, лейтенанта Оскара Майера и сержанта Гровера Брауна, обладающих, как отметила «Бруклин Дейли Игл», «обширным опытом в расследовании краж облигаций на Уолл-стрит». Им приказали не останавливаться до тех пор, пока не появится имя подозреваемого и не найдутся драгоценности.
Можно ли говорить, что кражу провернули профессионалы? Газетчики предполагали, что группа искусных жуликов – «международных воров высокого калибра», как назвала их «Бруклин Ситизен», – следила за Донахью от самой Европы. Новые жемчужины прибыли в Париж прямо накануне кражи – выбор времени слишком идеален, чтобы оказаться совпадением.
Или это дело рук кого-то из домашних? Донахью не выходила из спальни, кроме тех десяти или пятнадцати минут, пока принимала ванну. Может, кто-то дал знать злоумышленнику, что путь свободен? Кафлин и его люди допросили горничную и камердинера, а также массажистку, которая была в ванной вместе с Джесси – именно их голоса слышал Бэрри, – и всех троих довольно быстро вычеркнули из списка подозреваемых. Также допросу подвергли сотрудников «Плазы», которые в тот день работали поблизости от апартаментов, но и их сочли невиновными.
Пресса вскоре набросилась на самих пострадавших, обвиняя супругов в попытках утаить информацию о краже. Джеймс в ответ заявил, что они, мол, опасались, как бы огласка не привлекла к их богатству внимание других воров и не сподвигла их похитить ради выкупа двух их сыновей-школьников. Это была слабая отговорка – ведь Джесси, постоянно щеголяя на публике в своих драгоценностях, и без того служила живым напоминанием о том, что денег у нее куры не клюют.
Фора в виде дня отсрочки – признал Кафлин – сильно помешала следствию. «Драгоценности пропали, и это все, что нам пока известно, – фыркнул он, отвечая на вопрос репортера. – Мы потеряли целый день, поскольку о краже нам сообщили не сразу».
Колкая «Дейли Ньюс», всегда с готовностью разоблачавшая слабые стороны миллионеров и знаменитостей, упрекнула Джесси в том, что та ежедневно носит дорогие украшения, в то время как многие состоятельные дамы чаще надевают имитации, а оригиналы хранят в безопасном месте.
Журналисты «Нью-Йоркера» сделали из нее и ее утраты объект для шуток: наследницу, конечно, освободили от «пары литров» камешков на «десяток миллионов пятаков[26]», но – прогнозировал журнал – она «без труда заменит пропавшие драгоценности их точными копиями из магазинов покойного батюшки».
Две вещи можно было констатировать с определенностью. Кем бы ни оказался похититель, он явно следил за супругами, знал обо всех их передвижениях. И обладал профессиональным знанием жемчуга. В ящике лежали шесть ожерелий, из которых четыре – как объяснил полиции Джеймс – были имитациями, парижскими подарками друзьям, и именно эти четыре остались нетронутыми. Преступник – человек, «тонко разбирающийся в жемчуге», указывала «Нью-Йорк Таймс», поскольку подделки столь высокого качества «ввели бы в заблуждение даже знатока».