Джентельменское соглашение - стр. 3
Однако оставим на время вопрос открытым и вернёмся к рассказу о судьбе простого смертного человека – того самого Добряка. Много лет назад он окончил актёрский факультет ВГИКа. Именно там начинающий артист познакомился с молодым амбициозным студентом режиссёрского факультета по имени Артём. За талант и умение подходить к любому делу творчески юношу уже на втором курсе перестали называть по имени и дали ему кличку Маэстро.
Обучение подходило к финалу. Молодому режиссёру предстояло сделать завершающий шаг – снять выпускную дипломную работу. Это был короткометражный фильм – криминальная драма в духе ранних картин Гая Ричи и Квентина Тарантино. Его сценарий был таким же абсурдистским, сумасшедшим и беспредельным.
Маэстро долго искал актёра, который мог бы достойно передать все задумки режиссёра и нюансы многослойного и крайне противоречивого характера главного героя.
Роль предполагала трансформацию персонажа, причём не только внешнюю, но и внутреннюю. Поначалу он представал эдаким злодеем, но постепенно выяснялось, что на самом деле он очень даже хороший и милый парень, а все его страшные деяния – лишь акт правосудия. Как это часто бывает в кино, персонаж творил зло во имя добра, принося себя в жертву высшей справедливости.
В поисках исполнителя главной роли Маэстро пересмотрел сотни кандидатов.
Подобно Владимиру Чеботарёву – режиссёру фильма «Человек-амфибия», который непременно желал видеть в глазах Гуттиэре солнце, а Ихтиандра – море, Маэстро искал актёра, который был бы убедителен в амплуа как злодея, так и праведника.
Однако почти все просмотренные им актёры, как говорится, играли только в одни ворота и были абсолютно неубедительны и не органичны на противоположной стороне поля.
И вот как-то раз на пробы пришёл один симпатичный паренёк.
– Добряк, – скромно представился он.
– Маэстро, – не скрывая волнения, ответил режиссёр, увидев в парне колоритный типаж и яркую харизму.
Так они и познакомились, не подозревая, что их дружба затянется на долгие годы.
Добряк, обожающий перевоплощение, блестяще сыграл роль. Фильм получил множество наград и был тепло встречен зрителями. Особенно запоминалась всем финальная сцена. В ней главный герой в попытке уйти от преследования бандитов переходил с одного трёхэтажного здания на другое по узкой дощечке, буквально балансируя на грани жизни и смерти. В самый неожиданный момент он оступался и, сорвавшись, чудом хватался за доску, беспомощно повисая на большой высоте. В этот момент на крыше второго здания появлялись полицейские. Так, по метафоричной задумке режиссёра, судьба как бы зажимала беглеца в безжалостные тиски сурового выбора: попасть в руки бандитов и терпеть от них унижения или сдаться полиции и сесть в тюрьму лет, эдак, на десять.
Но оказавшись между Сциллой и Харибдой, герой находил третье и единственно приемлемое для его характера решение. Он разжимал пальцы и летел вниз, скрываясь от ненавистных антагонистов и тюремных оков в волшебных лабиринтах смерти.
Однако и эта достаточно непростая в плане постановки сцена в креативной голове Маэстро виделась слишком банальной: человек висит над землёй и в какой-то момент падает вниз, чтобы не достаться врагам. Во многих фильмах зрители уже наблюдали нечто подобное. Нужна была изюминка. Режиссёру хотелось добавить в сцену некоего абсурда, столкнуть лбами жизнь и смерть, да так сильно, чтобы был слышен хруст их лобных костей. Причём показать всё это надо было не тривиально – в пространстве улицы, а через внутренний мир главного героя, то есть его отношение к происходящему. И тогда Маэстро придумал нестандартный ход. Перед прыжком камера наезжала на лицо героя. За миг до развязки на нём проступала леденящая душу улыбка, с которой персонаж и разжимал пальцы, прыгая в цепкие объятия смерти.