Двенадцатое рождество - стр. 6

Последним из детворы свою участь ожидал самый старший мальчик, карие глаза его впились в последний бумажный сверток, и торговец, прекрасно понимавший людскую натуру, оценив остроту момента, нарочито медленно разворачивал предсказание. Сперва он как бы случайно обронил свиток, потом несколько раз неудачно пытался отогнуть краешек, чтобы развернуть его, но что-то никак не получалось, юноша при этом стойко сносил «пытку», хотя сердце его бешено колотилось, а ладони непроизвольно сжимались в кулаки.

– Сознание, – наконец произнес чернобородый «мучитель», и мальчик разочарованно протянул:

– Чего?

Хозяин скорчил смешную физиономию и постучал пальцем по лбу, компания весело рассмеялась и дружно выкатилась наружу. Ветер, облепив стены домов и лица зазевавшихся прохожих сантиметровым слоем желтого, кусающегося песка, погнал свою клокочущую волну дальше на восток, и городские улочки начали снова оживать скрипом повозок, топотом лошадей и верблюдов и криками торговцев, спешащих восполнить упущенную во время бури выгоду.

Хозяин вернулся было к книгам, но, задумавшись на миг, сказал негромко, обращаясь к самому себе:

– Нет смысла, он сейчас вернется.

Что именно подразумевалось под этой фразой бакалейщика, осталось загадкой, ибо пояснений вслух не последовало, а мысли человеческие, как известно, хранятся за семью печатями, правда, тут надо оговориться, ровно до тех пор, пока Homo sapiens не осушит бутылку крепленого, а уж это-то зелье умеет развязывать языки и срывать печати, но приблизительно через четверть часа дверь лавки хлопнула и предсказанное возвращение юноши состоялось.

– Мне требуются разъяснения, – совсем по-взрослому произнес обладатель бумажки со словом «сознание».

– Приветствую тебя, дорогой друг, – как бы не слыша просьбы, ответил хозяин.

– Я подрался с «деньгами» и «счастьем», – посетитель аккуратно дотронулся до синяка под левым глазом и болезненно поморщился. – Они сказали, что «сознание» не приносит ни денег, ни удачи, ни счастья, и оно имеется даже у пустынного суслика.

– Они правы, – усмехнулся торговец сладостями, отломив кусочек шербета. – Во всем, что сказали, кроме суслика – у того имеются исключительно инстинкты.

– Это должно меня вдохновить? – крикнул юноша и развернулся к двери.

– Постой, – мягко одернул его хозяин лавки. – Ведь сегодня канун Рождества, а в это время происходят порой самые удивительные вещи.

– Рождества кого или чего? Ах да, вашего, – мальчик всплеснул руками. – Может, получу еще один синяк, под второй глаз.

– А что, шрамы украшают мужей, – рассмеялся торговец. – Однако речь о Рождестве твоего Сознания.

– Бить не будете? – на всякий случай поинтересовался юноша, присаживаясь на деревянный табурет возле прилавка.

Хозяин отломил терпкой сладости и протянул гостю:

– Знаешь, что такое Эго?

Мальчик, запихнув угощение в рот целиком, а потому не в силах издать ни звука, отрицательно покачал головой.

– Это та часть в тебе, которая заставляет получать удовольствие, причиняя неудобства другим, понял?

Довольный в этот момент жизнью, тягучей и сладкой, мальчик закивал, готовый соглашаться с кем и с чем угодно, лишь бы продлить удовольствие.

– Так вот, – торговец взял в руки нож с широким лезвием и, ловко оттяпав от восхитительно пахнущей горки нуги тонкую пластинку, положил ее перед слушателем, у которого от восторга глаза едва удержались в глазницах. – Эго-программа не запускается сразу, хотя воплощенная душа наделяется ею при «вхождении» в тело. Вообще говоря, Эго неотъемлемый атрибут физической оболочки (речь об Эго сознания тела), но его надстройка, Эго сознания души, проявляется в момент Рождества Сознания, до этого момента в нем просто нет необходимости. Когда человек (ребенок) говорит: «Это моя игрушка» (нечто, приносящее эмоциональную радость и удовольствие визуального восприятия) или «Это моя мама» (некто оберегающий, защищающий и кормящий), в нем «работает» Эго сознания тела.