Две секунды после - стр. 39
Мы целуемся и бьемся о стены, как будто танцуя сумасшедший бешеный танец. Том отрывается от меня и, чуть не задохнувшись, говорит:
– Ты передумала?
Я затыкаю его поцелуем и, резко оттянув зубами губу, отвечаю:
– Заткнись, пока я снова не передумала.
Не раздумывая, он перехватывает инициативу в свои руки, целуя и крепко сжимая меня в объятиях. Наслаждение от власти над ним захлестывает огромной волной. Я вижу позади Тома кладовку и толкаю его к ней. Мы с шумом вваливаемся в помещение, задев железное ведро на полу, а потом захлопываем за собой дверь.
Том припечатывает меня к стене и налетает с поцелуями. После концерта он весь мокрый – но, несмотря на запах пота, я схожу с ума от его аромата. Тело до сих пор вибрирует после выступления, и у меня подкашиваются ноги из-за энергии, которой его наполнили фанаты.
Он целует меня глубоко, сумасшедше, грубо пропихивая язык между зубов, но я не поддаюсь, а напираю в ответ. Он то отстраняется, заставляя тянуться следом, то снова впивается в губы. Влажные звуки наших поцелуев разносятся по маленькой темной кладовке. Где-то за стенами все еще слышны восторженные крики людей, медленно покидающих зал.
Приподняв мои руки над головой, Том закатывает футболку выше груди. Не разрывая поцелуя, он спускается руками до талии, где находит мою юбку. Дернув замок, он спускает ее вниз, на пол.
Я задыхаюсь. Том разворачивает меня к стене, и я выставляю руку, чтобы не удариться лицом. Он накрывает мою ладонь своей, второй в это время спускаясь по животу до края трусов, и целует в шею. Его громкое, глубокое дыхание едва не переходит в стоны.
Поцеловав меня в плечо, Том расстегивает ремень и ширинку. Звуки моего тяжелого дыхания ударяются о стены тесного помещения и разбиваются на ноты, словно на осколки. На лбу выступает испарина, и я стираю ее ладонью. Ну же, Том, быстрее… я сейчас взорвусь.
Он наваливается на меня, и я чувствую, как его горячий член пульсирует где-то между моих ног. Не дав опомниться, он грубо врывается в меня, толкнув к стене и заставляя вскрикнуть. Вытянувшись по струнке, я сжимаю ладонь в кулак и прикусываю пальцы. С непривычки это больно. Коснувшись моих ягодиц тазом, Том замирает. Он дышит, выпуская воздух сквозь зубы, и издает свист. Я чувствую внутри его член и то, как между ног все горит.
Одну руку Том кладет мне на бедро, а другой сжимает плечо, потянув на себя и сделав шаг назад. Я прогибаюсь в спине, и Том качается сначала назад, потом вперед, ускользая и прибывая вновь и вновь.
– Ах, – вздыхаю я, откинув голову назад. – Да, Том… продолжай так.
Он входит резко и грубо, но я в полнейшем экстазе. Грязный, развязный, запретный и неожиданный секс оказывается мне по душе. Я срываюсь на стоны, и Том, не церемонясь, затыкает мне рот рукой. Его рывки заставляют трястись и вздрагивать. Так жестко он никогда не поступал. Когда раньше мы делали это, он, по большей части, был нежен.
Нежность – это хорошо, но и грубость тоже, когда никто не против. Я точно нет.
Немного развернувшись, я притягиваю Тома к себе и впиваюсь в губы. Кусаю их, делая ему больно, от чего он становится еще яростнее. Хлопки от его толчков такие громкие, что кажется, будто их слышит весь клуб. Но в данный момент мне совершенно плевать.
Скользнув рукой по моему животу, Том проводит ей еще ниже, до лобка, и ныряет пальцами между ног. Я прикрываю глаза и испускаю стон. По вискам катятся капли пота, дыхание такое горячее и плотное, что кажется, будто я могу увидеть его в воздухе.