Два берега Наровы - стр. 31
Далее. Именно Арво Робертович в 90-е годы разорил бизнес дяди Калью, и в том же разговоре на крыльце тетя Тамара спросила: не в отместку ли это за какую-то прошлую историю, а Каллас рассмеялся и упрекнул ее в завышенной самооценке: "Много чести!".
Далее. При упоминании имени Калласа Тамара и Калью замолкают и переглядываются, меняясь в лице, а прошлой ночью, возвращаясь из сада с перекура, Ника и Морской услышали в их спальне обрывок малопонятного разговора; не о Калласе ли шла речь?
Ника заворочалась в постели. Логическая цепочка складывалась несложная: у тети Тамары в юности был роман с приехавшим на стажировку молодым журналистом из Эстонии. И возможно, ее чувство было сильным и настоящим, она надеялась на совместную жизнь. Для Калласа это был ни к чему не обязывающий роман; закончив стажировку, он вернулся домой. Ника слышала, что в первый раз Каллас удачно женился – на дочери видного партийного функционера Инге Карис и благодаря тестю, успешно стартовал сначала в большой журналистике, а в 90-е – в бизнесе. Возможно, тогда его уже ждала в Таллине невеста, поэтому он и не придал значения кратковременному роману с ленинградской девушкой и оставил Тому в положении. Зачем она поехала в Таллин – за ним? Забыться и отвлечься? Или хотела вдали от дома обратиться в частный врачебный кабинет, где не задают лишних вопросов и оберегают от огласки? Но похоже, она не довела свои намерения до конца. А дядя Калью? Знал ли он, что дает свою фамилию чужому ребенку? Судя по разговору в спальне, знал. Тетя Тамара – не из тех женщин, которые с легкостью обводят вокруг пальца мужей, заставляя их воспитывать чужих детей, как родных, скорее всего, она была честна, и Калью осознанно назвался отцом ее сына и стал им. Но тогда какой оглаской пугал тетю Каллас?
Густав, – догадалась Ника, отвернувшись от окна, в которое между штор сочился ровный сероватый свет апрельской ночи. Конечно, ночи тут не такие светлые, как дома, и обычно Веронике не мешал заснуть даже полярный день, когда однажды она оказалась по работе в Воркуте, но почему-то сегодня сон убежал от нее.
Густав считает своим отцом дядю Калью, любит и уважает родителей. А Каллас может поведать ему о своем отцовстве, добавить что-нибудь, приукрасить, переврать… Тетя дорожит своей дружной любящей семьей и боится ее разрушить. Если Густав будет знать, что родители обманывали его и отец ему на самом деле не родной, прежней теплой доверительности уже не будет, это всегда будет стоять между ними. Наверное, именно этого боится и не хочет тетя.
Блин, похоже, она этой ночью уже не заснет!
А тут еще разговор с тетей о жертвах во имя любви, когда они в первый вечер пекли пирог. Ника еще удивилась – разве дядя Калью когда-то требовал от жены жертв? Скорее наоборот, это он готов всё положить к ее ногам. А вот Арво Робертович представлялся Нике человеком иного склада, был убежден в своей избранности, особенности, в том, что достоин лучшего. Вот и первую жену выбирал с прагматичным расчетом – Инга Карис была не только красавицей и умницей, но еще и дочерью влиятельного отца, а это давало ее мужу доступ к номенклатуре, всевозможным привилегиям, спецраспределителям, загранкомандировкам в страны первого мира, дачам и курортам… Вот почему ради такой невесты Арво с легкостью бросил простую студентку педвуза из Ленинграда. И еще, он явно не из тех, кто целует, а из тех, кто позволяет себя целовать и будет польщен, если ради него будут приносить жертвы, менять свои планы, от чего-то отказываться. Да, видимо, именно о нем вспомнила в тот вечер тетя!