Душою настежь. Максим Дунаевский в моей жизни - стр. 104
– Малыш, я буду бороться ради нас с тобой! Сделаю все, что в моих силах! Я уже делаю что могу. Видишь, звоню тебе, хотя здесь это почти невозможно. Буду иногда звонить и дальше. Кстати, у меня появилась еще одна возможность.
С восьми до десяти вечера, два раза в неделю, я работаю в мастерской на четвертом этаже здания тюрьмы. Окно выходит на трамвайные линии перед входом в здание. Я буду писать тебе письма, свертывать их и всовывать в специальную трубочку, а затем сильно выдувать так, чтобы письмо приземлилось на улице. Приедешь подобрать? Так у тебя будут постоянные вести от меня!
Мы договорились о том, что в определенные дни я буду вечером приходить на указанное место. Как только он увидит меня в окно, то выбросит записку.
Так в моей жизни начался новый и необычный этап. Я жила мыслями только о Вовке и о его письмах. После занятий, в восемь вечера, была на трамвайных путях перед «Крестами». Напротив единственного освещенного окна на четвертом этаже.
Система сработала безотказно. Тень в окне, затем свист. В полумраке я почти не видела, но слышала, как каждый раз что-то приземлялось на рельсы, отскакивало от них. Тогда я бежала поднимать узко скрученную записку. Иногда Володе удавалось выбросить две-три – одну за другой. Но я всегда оставалась ждать примерно два часа, наблюдая за окном, так как не знала, сколько записок он сможет выдуть.
Вначале все было достаточно просто. Но с октября дни укоротились, вечер опускался рано, видимость резко снизилась. В восемь вечера было уже совсем темно. Стало все труднее в темноте различать записки на рельсах. Тусклые фонари не давали много света. Из-за плохой видимости я как-то даже чуть не попала под подъезжающий трамвай, разыскивая упавшую записку. Завизжал гудок, я едва успела отскочить.
Наступила зима, и с приходом холода и снега все стало еще сложнее.
Пространство перед тюрьмой было завалено сугробами, которые почти не расчищались. Но я приезжала точно по установленному нами графику, не пропуская ни одного дня. Знала, что это было необходимо Володе – для него это была большая поддержка. И это тоже было необходимо мне.
Однажды произошел очень странный случай, который напугал меня и перебил ритм нашей связи.
В тот вечер я, как обычно, стояла перед окном, ожидая, когда Вовка «высвистит» записку. На улице было темно, сыро и сумрачно. Трамвайные пути перед зданием тюрьмы были так плохо освещены, что приходилось постоянно напрягать глаза.
Вовка выбросил одну записку, я подобрала ее. Не знала, будут ли другие, поэтому решила на всякий случай подождать до десяти вечера, а затем уходить.
Конец ознакомительного фрагмента.