Душою настежь. Максим Дунаевский в моей жизни - стр. 103
Стресс и усталость забирали последние силы. Вспышкой возникла мысль, что мне не выбраться, что это, возможно, конец… причем такой нелепый…
Я невольно подумала о том, каким горем это было бы для моих родителей, для Вовки, для моих друзей. Меня снова охватил страх, но лишь на секунду. Следом за ним я встрепенулась – поняла, что если не начну немедленно действовать, то точно утону. Нужно было сопротивляться, искать решение – я не собиралась сдаваться.
Мне вспомнилась сказка, которую моя бабушка прочитала мне когда-то в детстве. Две мышки упали в горшок со сметаной и начали тонуть. Одна из них настолько испугалась, что в панике опустила лапки и ушла на дно. А вторая отчаянно продолжала биться лапками – бороться за свою жизнь. Через какое-то время она взбила кусочек масла, на который вскочила и выбралась наружу.
Как у той мышки, у меня тоже сработал инстинкт самосохранения. Только тогда я узнала, что это значит.
По ее примеру решила бороться за свое спасение, воевать с медузами. Сжав зубы, преодолевая омерзение, принялась сама атаковать их. По очереди, правой и левой рукой попеременно, приподнимала каждую из них со стороны щупалец и изо всех сил отбрасывала в сторону. Медузы оказались очень тяжелыми и склизкими, мои пальцы утопали в них. Теперь я понимаю, что только очень сильное желание выжить дало мне необходимые силы.
Таким образом, отчаянно разгребая медуз, я начала понемногу продвигаться вперед. Вначале мне казалось, что я остаюсь на месте, и это добавляло мне стресса. Но все же берег медленно приближался. Я потеряла чувство времени – все было, как во сне. Сколько все это продолжалось, не могу сказать. Помню только, что уже совсем недалеко от берега ко мне бросился какой-то мужчина, вытащил из воды. Потом приехала «Скорая», которую кто-то вызвал, и я оказалась в больнице. Помню, как умоляла нянечку пойти домой к бабушке, успокоить ее, объяснить, что я не утонула. Домашнего телефона у нее в те времена не было.
Мое тело было сильно обожжено. Но благодаря лекарствам и мазям я быстро пришла в себя, и кожа восстановилась. Молодость помогает.
И, наверно, это снова мой Ангел-спаситель помог мне – дал силы и разум, чтобы выкарабкаться, избежать худшего. Верю в это и безмерно благодарна ему.
Вернувшись в Ленинград, я первым делом бросилась к Маше – узнать новости о Володе. Несчастье очень сблизило нас – мы буквально стали сестрами.
– Ниночка, у нас ты у себя дома! Приезжай, когда захочешь, ты мне как сестра! – неоднократно повторяла Маша. Она подробно рассказала мне, что адвокат взялся за дело, что он уже побывал у Володи в «Крестах».
– Вовка, конечно, невероятный – он со всеми умеет найти общий язык! Уже два раза звонил нам домой, хотя в тюрьме это запрещено! Сумел договориться с каким-то надзирателем, ясно, что не за бесплатно. Как хорошо, что появилась такая возможность! Он постоянно говорил о тебе, переживает за тебя, за твое состояние. Передает много поцелуев. Просил меня заботиться о тебе.
В тот же вечер после одиннадцати в моей квартире раздался телефонный звонок. Трубку в доме обычно снимала я. Когда услышала родной голос, сердце затрепетало от радости и волнения. Я была абсолютно уверена, что Вовка позвонит мне, постоянно ждала.
Володя просил у меня прощения за то, что все так получилось, за то, что оставил меня одну. За все, что не успел сделать. Слова любви и надежды на встречу. Море нежности.