Дурман - стр. 5
От того еще удивительнее, что в таком месте, как Березовый остров, появилась средняя школа искусств, которая абсолютно не вписывается в пейзаж захудалой провинции. Взрослые, как будто гордясь, называют ее хеллинкой – по имени бессменного директора Михаила Хеллина. А ученики – хелл-хаусом. Потому что мы проходим те же круги школьного ада. Просто с песнями и танцами. Параллельные классы разделены не по буквам, а по направлениям. Танцор, музыкант, художник, писатель, актер – выбирай, кем ты хочешь быть. Или кем тебя видят взрослые.
Откуда? Откуда в крошечном городе столько талантов? Может, это все волшебный воздух Березового острова? Секрет прост – на самом деле школа искусств не для детей с выдающимися способностями. Она для родителей, которые хотят запихнуть своих отпрысков хоть куда-нибудь, чтобы те не шатались по улицам, где им могут предложить наркотики. Дополнительные занятия, профильные уроки, кружки, мастер-классы – все это призвано отвлекать нас от познания окружающего мира, а не развивать таланты. Впрочем, владение художественными кисточками или барабанными палочками лишним не будет, – оправдываются взрослые, подавая заявку на поступление ребенка.
До конца перемены остается совсем немного времени, а нам с Крис надо еще многое обсудить. Поэтому я прибавляю шаг. Хотя с моими короткими ножками это непросто. Крис, конечно же, давно в курилке и наверняка злится, что я опаздываю. Но нет. Замечаю еще издалека: она что-то наговаривает на свой телефон и выглядит вполне довольной.
В метре от подруги – Тим. Вот это попадос. Не хочу его сейчас видеть. По крайней мере, пока не поговорю с Крис. Тим томно затягивается сигаретой, а затем выпускает идеальную пару дымовых колец. Девочки пищат от восторга. Фу, как же бесит.
Делаю вид, что совсем не замечаю ни Тима, ни его фанаток, и гордой походкой дефилирую по воображаемому подиуму под звуки «Whole Lotta Love» Led Zeppelin в моей голове. Порыв ветра срывает капюшон, кудри цвета колокольчик рассыпаются по плечам. Кажется, я уже собрала все взгляды в курилке. Только это еще не все. В самый неподходящий момент я вдыхаю аромат цветка, и он щекочет ноздри. Нет-нет, только не сейчас. Но катастрофа неизбежна – и я чихаю. Мой драконовский чих звуковой волной разносится по всему городу, а на глазах наворачиваются слезы.
– Будь здорова, – говорит Тим, поворачиваясь в мою сторону.
– Ага, – отвечаю я, даже не взглянув на него.
Вот это стыдоба. Позорище, позорище, позорище.
Подхожу к Крис и пытаюсь плечом вытереть слезы, не замечая, как размазываю тушь по щекам.
– А это моя лучшая подруга – Софа, – говорит Крис в камеру и обнимает меня так, чтобы я тоже влезла в кадр. – Она художница. Просто запомните это лицо. Очень скоро ее полотна будут висеть в Лувре. – Крис поворачивается ко мне и спрашивает: – Или где вы там все мечтаете висеть?
Молча улыбаюсь в камеру и краснею от смущения. Это прямой эфир, и Крис тут же получает вопросы.
– Как мы подружились, если в разных классах? – Крис зачитывает вопрос и сразу отвечает: – Мы живем в одном подъезде и знаем друг друга с детства.
Я все так же молча киваю в камеру.
– О, спасибо. Это красная тушь Bad Doll, – говорит Крис в камеру, а затем поворачивается ко мне: – В комментариях спрашивают, чем я так круто накрасила глаза. – И снова смотрит в камеру: – Спасибо, спасибо. Вы прям засыпали меня комплиментами. На самом деле такие стрелки делаются очень просто. Хотите сниму видео? Ладно, ребят, мне пора. Нам с подругой еще нужно обсудить, кому же ее парень посвятил свою новую песню.