Дрожь в полынном зное - стр. 8
Я наблюдал за ним со спины, пытаясь прочесть его мысли. Он больше не был в моих глазах дебелым туповатым садистом, а казался подростком в армейской форме с чужого плеча, уязвимым и неуверенным.
Может он задумался о возвращении домой? Долгие два года он ждал этого момента, но тут вдруг осознал, что грядущие перемены его тревожат. Пройдет пара недель и он вернется в родную деревеньку, в родительский домик с низкими потолками: к старому растрескавшемуся серванту на кухне, к ажурной пластиковой салфетке на крышке телевизора и к овчарке на привязи у калитки.
Первые дни он проведёт в алкогольном угаре, гуляя от дома к дому, удивляя родных и приятелей рассказами об армейской жизни. Будет хвастаться фотографиями и нашивками, трясти кокардами, козырять начищенной бляхой ремня. На третий день водка закончится, как и армейские истории. Друзья разойдутся, родители вернутся к заботам, а он останется один, с пустотой в груди, не понимающий как жить дальше.
Он вдруг с горечью поймет - то, что ему было важно последние два года теперь не имеет значения. Карета Золушки превратилась в тыкву. Драгоценные символы армейской доблести: кокарды, бляхи, нашивки и сапоги теперь выглядят цирковой мишурой, а ореол его дембельского статуса испарился, не имеющий силы вне войсковой части.
Разозлившись и чувствуя себя обманутым, он закинет форму в дальний ящик шкафа, а после всерьёз задумается о том, чтобы найти работу. Несколько недель он будет безуспешно мыкаться по деревне. Впав в уныние, он послушается совета отца и поедет в областной центр. В городе, вдоволь помотавшись, он наконец найдет работу: монотонную и низкооплачиваемую. На жизнь ему будет хватать впритык: чтобы снять комнату, поесть и покурить, ну и на бутылку водки пару раз в неделю.
Как-то он встретит девушку: миловидную и хрупкую. Недолго подружив, он женится, одурманенный доступом к женскому телу. Воспоминания же о былых армейских днях будут постепенно вымываться из его памяти, замещаемые свежими впечатлениями супружеской жизни.
Пройдут года. Ему будет за тридцать: отвисшее брюхо, одышка и ранняя лысина. Он будет сидеть в крохотной кухне тесной квартирки, купленной в ипотеку, на самом городском отшибе. Рюмка водки легко опрокинется в горло, юркнув внутрь жарким содержимым. Он решит закурить, открыв кухонное окно. Закроет дверь, чтобы жена не учуяла запах. Жадно закурит, стараясь, чтобы дым не шел в квартиру.
Трюк не удастся - сквозняк подует в помещение, а потом из недр квартиры послышится истеричный окрик жены - располневшей и подурневшей хабалки в которую превратилась некогда миловидная и хрупкая девушка. Многоэтажные ругательства будут громыхать в тишине, угрожая сну детей и покою соседей, за то, что он снова курит в квартире, подвергая опасности страдающего астмой сына.
Некогда суровый Сержант - гроза “духов” и “призраков”, он будет нервно улыбаться и молча выслушивать ругательства. Перед тем как закрыть окно, он глубоко затянется и щелчком пальцев отправит окурок в черноту ночи.
И тут он ощутит на лице порыв ветра, который принесет с собой аромат свежей полыни, отчего в его груди ёкнет. Аромат из армейского прошлого, из того времени, когда он был молод и значителен, безраздельно командовавший взводом подчинявшихся его воле парней.