Дорога в любовь - стр. 2
–Чо ищешь? Помочь?
Одна из Кысь – Машень, стояла над ним, чуть изогнувшись назад, откинув голову и слегка подав вперед бедром. Она прекрасно понимала, ЧТО он оттуда, снизу, видит в высоком вырезе шорт. Усмехнувшись, она отставила ногу в сторону, еще чуть дальше. Парень аж позеленел.
– Чо мучаемся? Давай расскажу, пока добрая.
Машень присела, придвинулась ближе.
– Вон смотри – видишь цветок огромный, лепестки длинные, – это Ромашка Ахрененная, листья на хрен похожи, вот и название такое.
Парень глупо улыбался, быстро записывал, аккуратно выкопал нивянник и уложил его в сетку, тщательно расправив между старых газет. Он совсем офигел, прущее из всех его прыщеватых пор либидо лишило рассудка и он уже не вытирал пот и не подбирал слюни, косясь на огромный вырез полупрозрачной майки Кошки, из которого выпирала точеная грудь.
– А вот, смотри, это Ромашка – чехуерашка. Не ржи, что-ты как идиот, видишь у нее листья какие, пушистенькие, как шерстка. Пиши давай.
– Ты ничего не путаешь, если я не сдам опять, меня с института выпрут, я уж третий раз практику не сдаю, мать тогда совсем заболеет с растройства.
Парень ныл, но с надеждой смотрел на Машень.
– Не канючь, дурачок, я тебе помочь хочу, бедненький. Должен же ты зачет, в конце концов сдать. А вот там, глянь, без лепестков совсем, это Ромашишка Дубравная.
Парень что-то начал понимать, но Машень сорвала цветок и сунула его в вырез.
– Понюхай как пахнет. Ты что – не веришь что ли? Да я и сама не сразу въехала, а мне потом Игаряшка лично объяснил, что ромашишка отличается от остальных, у нее цветок другой, крайние цветки крошечные, соцветие такое – корзинка. А центр выпуклый, как шишка -ромаШишка. Спроси вон – вооон он бегает
Доцент лошадью пронесся где-то в дальней перспективе
– Пойди, да сам спроси.
Ленка, стояла сзади и хмуро смотрела, как Машень дурит дебильноватого парнишку. Мы знали, что он из совсем нищей семьи, из глухой деревеньки, мать давно больна, отец спился. И то что он попал в Московский педагогический, это чудо, практически на уровне рождественской сказочной истории. И если он вылетит, а все к тому шло, ему никогда больше не учиться, и он сгинет, исчезнет, растворится в пыли своей маленькой жизни, как его отец и пятеро братьев. Парень тщательно сложил гербарий и аккуратно расправил листочки мелко исписанные четким не мужским почерком.
– А поцелуй?
Машень тянулась к его потной физиономии и в последний момент, когда он с идиотской улыбкой вытянул губы, она плюнула чуть ли ему не в рот и отпрыгнула. Остальные кошки стояли сзади и ржали.
Ленка вдруг побелела так, что рыжие волосы стали казаться красными и одним прыжком подскочила к парню.
– Дай сюда!
Она рванула листки, выхватила и стала рвать их на мелкие кусочки.
– Я сама тебе все напишу, вечером придешь – заберешь.
Она подскочила к Кошкам.
– Суки!
И швырнула обрывки в лицо. Кошки на секунду замерли и бросились вперед. И тут я, забыв все свои страхи, схватила ножницы, и закрыла Ленку собой. И что-то видно было такое в моем лице, что кошки, обругав всех, отступили…
– Посмотри, что у меня там на спине? Щекочет…
Тонкая фигурка изогнулась подобно веточке и томно вытянулась на покрывале… Летний день полз, источая жар и лень. На носу были экзамены, и мы жили у Ленкиных родителей в маленьком городке в частном доме, вечерами валяя дурака, а днем на маленьком, полузаросшем пляже что-то даже учили вроде. Я была ботаником в душе, и старательно пыталась готовиться, въезжая в формулы, и потом растолковывала их Ленке. Ленка лениво щурилась и яркая зелень миндалевидных глаз брызгала снопом солнечных искорок. Искорки взлетали и смешивались с рыжими всполохами, сплошным ореолом окружающими длинные кудрявые волосы. Ленка с каждым днем становилась все красивее и понимала это.