До тебя миллиметры - стр. 36

Хотя тот, более ранний разговор, так и стоял у него в голове. Долгий, личный. Когда лучший друг задавал вопросы, подобно следователю, а он пытался отвечать на них. Предельно честно.

Этот разговор Дериглазов вспоминал и следующим утром, когда сидел на парах, сверля взглядом спину Веры – просто не мог оторваться, позволяя себе хоть такую слабость. И в субботу, и даже в воскресение… Он каждый день возвращался мыслями именно к разговору с Никитой, набирался из него сил, а потом про себя повторял выверенный с ребятами план. Чертовски классический, словно списанный с романтических комедий, которые тоннами смотрела Тимкина Лада. Если находила свободное от работы время, конечно.

Дать что просит: игнорировать максимально долго, следить за реакцией, заставить скучать – и бац! – только потом исполнить угрозы. В смысле, показательно начать знакомство заново. Дима бесконечно сомневался, что это может сработать, – ведь Вероцкая годами скрывалась, не скучая совершенно, нисколько, не капельки, – но всё же рискнул проверить.

И даже проверял целых три дня: пятницу, субботу и воскресение. Ах нет, почти четыре! Ещё половинку понедельника. Проверял, пока всё не пошло под откос.

Первым знаковым событием был звонок Вики ранним утром понедельника. Часы показывали всего без десяти семь, но Зайцева была непробиваемо упряма и дозванивалась до последнего. Димка тихонько выругался, отплёвываясь от пасты, – он как раз чистил зубы, собираясь в вуз – и врубил звонок на громкую связь.

– Да, Зайцева, ты чего так рано? – пробурчал он, засовывая голову под кран. Прохладная вода помогала проснуться.

– Кому-то рано, Димуль, а кто-то уже в вузе, вообще-то, – осуждающе прощебетала она в ответ.

– Отлично, ставлю вопрос иначе, – охотно согласился он. – Какого хрена ты в такую рань уже в вузе, Зайцева?

Была у Вики дурная привычка, она часто звонила «просто так», поболтать. Притом по той же замечательной причине, по которой сидела рядом с ним и списывала лекции – Дериглазов в ней не был заинтересован, так что первая красавица курса, видимо, ощущала себя в полной безопасности. И считала Димку своим закадычным другом. Или, что ещё точнее, «лучшей подруженькой, с которой можно было поделиться секретиками».

Дериглазова с одной стороны это бесило, а с другой… он привык и даже иногда с теплом относился вот к таким внезапным звонкам. Но сегодня Вика позвонила совсем не по пустякам.

– Поплавскому помогаю разбираться с документами. Меня же подставили, помнишь? – возмутилась она.

Димка кивнул, причёсываясь. Потом сообразил, что Зайцева этого увидеть не может, и добавил уже вслух:

– Припоминаю.

Подставил Вику ещё в пятницу их староста Волков, специально скинул со стола папку с бумагами, привлекая внимание препода к соседней парте, за которой однокурсница как раз с удовольствием поедала какой-то салатик из контейнера. Когда Поплавский отворачивался к доске, он мог часами стоять к студентам спиной, так что Дима её даже не осуждал, а вот Волков… За это однокурсница теперь была готова, как сама выражалась, «заколоть его пилочкой для ногтей». Дериглазов искренне сомневался, что пилочка настолько страшное оружие, но не спорил – мало ли, его тоже решат заколоть? Насмерть! Что тогда, ждать сотню часов, истекая кровью, пока Зайцева хотя бы пробьёт грудную клетку?