Дивергенты боя - стр. 31
«Тук! Тук! Тук!..»
Встав на колено, миллиметр за миллиметром расширил щель между дверью и косяком. Кожей щеки почувствовал прохождение сквозняка. Взглядом просканировал вид в коридоре. Удивляясь, хмыкнул:
«Надо же, не спит!»
В такой час глаза кажется, сами собой готовы закрыться, и хоть на короткий миг отключить своего владельца от реальности. Раньше этот временной промежуток ночи, в преддверии утра, люди воинской профессии называли часом волка. Вот и дежурный роты обслуживания аэродрома, усиленно боролся, чтоб не заснуть. Оно и ясно, что бороться, не службу тащить! Разгильдяй покинул тумбочку напротив входа в центральное помещение. У стенки установил стол со стулом и… усевшись за него, извлёк нож из ножен на поясе, элемент формы одежды и статуса представителя дежурного наряда, лениво тыкал его острым концом в какую-то картонку, лежавшую на столешнице. Один как перст. Второй и третий, зуб можно дать, в спальном расположении на кроватях дрыхнут. Ну что за вояка, такой ущербный пошёл! Расслабились без войн и финансовых потрясений. Ну-ну!
Глянув на циферблат наручных часов, отметил:
«Уже в общем-то можно действовать, наши к местам выполнения задачи подтянуться бы должны».
Через щель слегка приоткрытой двери Хрусталёв прислушался к тишине, помимо того непроизвольно отметил, что нож точно штатный, идущий в комплект автомата Калашникова, наверняка туповат, равно как и его владелец на ближайшие сутки. Нет, уже меньше. Гораздо меньше суток.
Но всё же клинок был достаточно остёр, чтобы если засранцу повезёт, раскроить Хрусталёву физиономию.
«Тук! Тук!..»
Как ни странно, но оба взгляда напоролись друг на друга. У солдата украинской армии они расширились и превратились, чуть ли не в блюдца.
«Не пуганные они здесь. – Пришла в голову Хруста мысль. – А ведь он меня не как врага испугался. Испугался, что с проверкой несения службы пришёл и почикал за разгильдяйство на дежурстве».
У парня уже и рот открываться начал, вот-вот крик из него вырвется. Понял некоторое несоответствие с регламентом проверки. Что у него в мыслях проклюнулось, не угадать. Может дух отца Гамлета в армейской снаряге увидел, испугался. Вот только рука с ножом дёрнулась, готовая с перепугу, использовать его на вроде того же обычного камня. Действительно, вдруг хоть таким Макаром посчастливится привидению в голову угодить.
Ага! Вдруг посчастливится в последний миг почувствовать себя, эдаким Рембой, и все четыре дюйма закаленной стали вонзятся в основание шеи, и удар окажется гибельным для страшного пришельца в балаклаве под капюшоном. А вот кричать не нужно! Жаль пацана, но никак по другому.
Негромкий хлопок в пустом помещении раздался, словно кто-то сухую ветку о коленку сломал. Нож вылетел вон из руки дежурного, приглушенно звякнул о старый, истончившийся, почти насквозь протёртый несчётными подмётками линолеум пола. На обезображенном гримасою страха лице отразилось внезапное изумление. Парень глазами повёл, опустив их себе на грудь в район сердца, не понимая, что ужалило её в самую неподходящую минуту. Снова послышался хлопок. Украинский военный пошатнулся и рухнул плашмя, грудью на стол, там так кверху спиной лежать и остался.
Сам нарушитель ночного казарменного быта мухой метнулся через холл, прикрыл двери в спальное расположение, отметив, что лампочка дежурного освещения тускло светит перед центральным проходом, позволяя распознать то, что лишние телодвижения и звуки из коридора никого не потревожили и все военные продолжают спать.