Дива - стр. 6
– Да, немного устала, месье Маруа, – решила на всякий случай согласиться с предположением мужчины.
Вообще, лучше не объяснять истинных причин своих поступков, ни больших, ни малых.
Но господи ты боже мой, сколько времени он тратит на эту укладку?! И как выходит, что у меня волосы выглядят не настолько ухоженными, как у этого мужчины? Да противоестественно же! Не должно на свете существовать таких мужчин – это оскорбляет всех женщин мира!
– Надеюсь, глоток шампанского поможет вам немного прийти в себя, мадемуазель, и вернуться в зал. Вы одно из главных украшений вечера.
В таких неловких ситуациях главное понять, тебя уже соблазняют или просто сыплют ничего не значащими светскими любезностями. В данном случае, учитывая экстерьер собеседника, так просто не разобраться. Не хотелось бы обмануться в движущих Маруа мотивах и поставить себя в неловкое положение.
Вместе с Филиппом Маруа пришел и густой тяжелый запах роз. Казалось, галатиец только что принял ванну с розовой отдушкой, а после еще и для надежности с ног до головы натерся розовым маслом. Запах был невероятно навязчивым, от него кружилась голова. Хорошо, хотя бы не хотелось чихать.
Сама сущность моей службы прямо противоположна всем возможным скандалам, а вот так начать чихать – это попросту неприлично на подобном приеме, да еще и в таком обществе.
– Вы сама любезность, месье Маруа, – ответила я, чувствуя, как постепенно от непонимания сути ситуации растет напряжение. Бокал я взяла преувеличенно осторожно. Была у меня в юности такая очаровательная и крайне экстравагантная привычка – волнуясь, слишком сильно сжимала ножку фужера. Едва забылась – в руках хрустальное крошево, рука изрезана, платье в крови, окружающие в истерике.
Теперь, когда мы были довольно близко друг от друга, удалось понять по косвенным признакам, что лукавый и смазливый галатиец старше меня и, вероятно, Солнышка. Тридцать точно есть, возможно, и больше, но косметические ухищрения скрывают биологический возраст.
– Ну что вы, мадемуазель, – растянул он яркие то ли от природы, то ли из-за тинта губы в любезной улыбке, – говорить правду легко и приятно. И позвольте отметить, вы прекрасно владеете языком.
«Я не замечаю двусмысленностей, я не замечаю двусмысленностей. Даже если их говорят вот с таким выражением на мор… лице. Я приличная девушка и выше всяческих пошлостей».
– Вдвойне приятно услышать похвалу из уст уроженца Галатии, – отозвалась я, пытаясь понять, как бы так побыстрей прервать беседу, не выказав себя невежливой. Нравится он мне или нет, Маруа – советник министра иностранных дел… Другое дело, что он в принципе может насоветовать, однако это уже точно не моя печаль.
– Произношение просто идеально. Вероятно, вас начали обучать с раннего детства? – продолжил странный допрос Филипп Маруа, приблизившись. На грани приличий. Но это всегда такое широкое понятие – грань приличий.
– Да, среди людей нашего круга принято уделять много усилий и средств для обучения детей, ведь так?
На мгновение на лице Маруа проступило легкое недоумение.
– Ах… Да, вы совершено правы, мадемуазель Стоцци.
Кажется, меня только что признали выскочкой.
– А ваш отец, позвольте узнать?..
Мне-то, наивной, думалось, в наши прогрессивные времена уже непринято мериться родословной.