Детектив Фокс. Дело о пропавшем племяннике. Дело о забытой перчатке - стр. 12
– Прошу прощения? – подтвердила я словами ошеломление его наглостью, но тот ничуть не смутился.
– Сначала едва не подрались с газетчиком, теперь возмущаетесь по поводу самого предмета. Вот я и подумал, что вы не любите газеты.
В кабинке стало душно, и я, положив папку на колени, принялась остервенело расстегивать верхние пуговицы пальто, сердясь на бесцеремонного наглеца. Да, я уловила, что это был мужчина, который выкупил газету у мальчишки. Но чтобы напоминать мне об этом, да еще и в такой форме…
– Нет, я люблю газеты. Просто момент был неудачным.
– Хм, – чуть усмехнулся он, чем взбесил меня еще больше.
Машинист, видимо, принялся подтапливать в салоне, боясь, что мы замерзнем, но стало лишь еще более душно. Я попробовала открыть окно, но мужская рука в перчатке легла на мои пальцы. Возмущенно уставившись на него, я отдернула руку.
– Что вы себе…
– Не трогайте окно, пожалуйста, иначе промокнете. Лучше я открою вентиляционное отверстие побольше, – пояснил он свой жест и, сложив газету, поднялся.
Если честно, то сама езда в парокаре рядом с незнакомым мужчиной считалась некоторыми матронами неприличной, и в данный момент, когда перед моими глазами оказалась та самая газета, зажатая в широкой мужской руке, я понимала причину их беспокойства. Это было слишком близко и совершенно неприемлемо. В этот момент парокар принялся лавировать и мужчина, дабы не упасть на меня, оперся на стену над моей головой. Мне же в нос вдруг уперлась пуговица его пальто. Я вдохнула мужской острый запах и аромат все той же туалетной воды, ойкнула, ошалело представила, что там под пальто и, почувствовав себя в западне, резко оттолкнула чуть не упавшего соседа.
– Да как вы… – просипела я севшим голосом, проклиная тот час, когда села в этот парокар. Истерика была на подходе. Я ее очень хорошо чувствовала. Мне уже стало трудно дышать. А значит, совсем скоро накроет дрожью. Я сжала зубы и прикрыла глаза.
– Прошу прощения, но вы сами захотели открыть окно, а я еще не умею левитировать, – проговорил мужчина, усаживаясь на свое место.
Я ничего не ответила, борясь с подступающей паникой. Только не это, только не сейчас.
– С вами все в порядке? – беспокойство в его голосе я услышала, но лучше бы он молчал.
Я подскочила с места и, ловя равновесие в едущем парокаре, принялась пробираться к выходу, то и дело натыкаясь на сидевших людей и постоянно извиняясь.
– Будьте любезны, остановите на ближайшей станции, – попросила я у кондуктора. Тот удивился, но кивнул, и через минуту я вылетела на улицу под проливной дождь.
Свежий воздух приглушил панику, а холодные капли дождя заставили меня искать укрытие. Пришлось спрятаться под крышу какого-то дома и, прислонившись спиной к стене, опереться о нее затылком, облегченно прикрыв глаза. Влажное лицо остудил ветер, мне стало легче. И хоть руки все еще дрожали, паника отступила.
– Вам плохо? – услышала я знакомый голос и, распахнув глаза, испуганно посмотрела на преследователя.
Серьезный, но участливый взгляд карих глаз заставил дрожь вернуться.
– Что вы здесь делаете? – спросила я. – Учтите, я буду кричать.
А у самой сердце в пятки провалилось. Я все уже себе представила, и едва отступившая паника вернулась стократ. Его рука, протянувшаяся ко мне, заставила дернуться и сильнее вжаться в стену. Надо было закричать, но голос сел.