Детектив Фокс. Дело о пропавшем племяннике. Дело о забытой перчатке - стр. 11

– Пышки, крендели, пироги с зайчатиной, с ягодой, с рыбой, баранки, ватрушки. С пылу, с жару. Подходи, разбирай, пока горячие, – послышался зычный голос лоточника с конца улицы.

Я направилась прямо к нему, но тут меня поймал за рукав один из юрких разносчиков и протянул пахнувшую типографской краской сложенную газету.

– Мисс, купите газету. Всего четыре мелких монеты. Купите, не пожалеете.

Конопатый нос, широкая чумазая улыбка и залихватский вихор, торчавший из-под модного, но заштопанного кепи.

– Я уже слышала все новости, – проворчала я, сердясь на то, что меня так бесцеремонно остановили.

Шагнула прочь, но мальчишка меня не отпустил, вцепившись в рукав пальто всей пятерней. Я увидела, что краска, в которой были вымазаны его руки, остается пятнами на синем фоне и дернула рукав на себя.

– А ну пусти, убери руки, – зашипела я.

– Мисс, ну купите газету, – клянчил тот.

– Ты мне пальто испачкал, а я еще и газету купи? А ну…

– Вот, возьми, – прозвучал спокойный мужской голос слева, и в ладонь мальчишки легла монета. Газетчик тут же отпустил меня и протянул листок мужчине, остановившемуся около меня.

– Благодарю, – сухо проговорила я и поспешила к лотошнику, стараясь одновременно оттереть платком рукав от краски и не уронить альбом Кастора.

Купив горячий пирожок с капустой и грибами, я заплатила, отсыпав пару монет и совершенно бесцеремонно откусив от него, быстрым шагом пошла к станции, где как раз остановился очередной парокар.

– На Театральную площадь проследует? – спросила я у закопченого машиниста и тот кивнул, чуть замешкавшись.

– Чутка не доедем, мисс, за квартал свернем, – пояснил скучающий молодой кондуктор.

Я радостно протянула ему монету и нырнула в салон, где осталось два последних места в конце кабинки. Устроившись на месте около окна, я с наслаждением вгрызлась в пирожок. Подумаешь квартал, пробегусь, не впервой.

По окну закапали первые капли, кабинка качнулась на рессорах, видимо, впуская последнего пассажира, послышался негромкий гудок и шипение пара. В этот момент я, во-первых, ощутила, как рядом со мной кто-то садится, а во-вторых, поняла, что забыла свой зонтик у мисс Нолан. Осознание этого вызвало злость на собственную безголовость, потому что теперь, если небо не сжалится, мне придется добираться еще в кучу мест под дождем. Я, конечно же, вымокну и, как всегда, простыну.

Парокар дернулся, набирая ход. Сидевший рядом со мной пассажир так тряхнул развернувшейся газетой, что я невольно заморгала.

– Будьте, пожалуйста, чуть аккуратнее. Вы этой газетой чуть не попали мне в глаз.

– Прошу прощения, мисс, – прозвучал мужской голос и мне показалось, я его уже где-то слышала.

Скосив глаза на сидевшего рядом со мной, отметила: нет, ни разу его не видела. Дождь, застучавший по стеклу резвее, отвлек мое внимание, вновь рисуя безрадостную картину моего предстоящего мокрого будущего.

– Не любите газеты? – послышалось сбоку.

Я посмотрела на пассажира, подняв вопросительно брови. Так, напрямую, он оказался симпатичнее, чем когда я разглядывала его украдкой. Но чисто, до скрипа, выбритое лицо, торчавший из-под черного пальто белоснежный воротник рубашки и узорчатое кашне вызвали тошноту. В довершении всего мой нос уловил бывший в моде десять лет назад парфюм – и затошнило еще сильнее.