Дело настоящего человека - стр. 4
– Ну и что с того?
– Как что?! – всплеснул руками Кошка. – Непорядок ведь. Все здесь у стен кремлевских строятся, а этих видишь, вон куда понесло. Все свою волю хотят выказать, так опять до смуты недалеко. Им только дай потачку, так они и нас с тобой ползать заставят на карачках. Помнишь, княже, как в прошлом году-то было? Тоже вроде с какой-то мелочи началось? А кончилось чем? Бунтом кровавым. С нашими людьми ухо только востро держать надо.
Дмитрий Иванович встрепенулся при упоминании о прошлогодних событиях, лицом посерел и, топнув ногой, строго прикрикнул на боярина.
– А ты куда смотришь! Бери дружинников и разберись по быстрому. На словах не поймут, так срубы пожги. Чего мне тебя учить? Сам всё знаешь. Не первый раз ведь, порядок наводишь.
– Вот это правильно, – радостно улыбаясь, стал пятиться к двери проситель. – Вот так настоящий властитель поступать должен. Что не по-нашему – то в огонь. Спасибо тебе ещё раз князь за науку. Я им сейчас покажу, а то говорят мне, что, дескать, строительство Весяков разрешил. Ишь шишка, какая. Купчишка, а туда же, волю брать. Ничего, на Москве повыше люди есть.
– Постой, постой, – уже на пороге схватил боярина за рукав князь. – Кто говоришь, разрешил?
– Да купец один, Тимоха Весяков. Да ты его знаешь. Он часто к тебе просителем ходит. Сапогами заморскими сейчас торгует. Он много чем торговал, а теперь вот сапоги приволок. Прибыльный товар сегодня на Москве. Народ-то под твоей властью оживать начал, им уж и лапоть не по ноге. Все теперь в городе норовят в сапог обуться. Распоясался народ от достатка, а из-за него же и купец жирует, обнаглел донельзя.
– Ну-ка, ну-ка, давай-ка, разберемся еще раз, – задумчиво молвил князь, отводя боярина от порога к окну и часто опуская глаза на свои алые сапоги, – за рекой, говоришь?
– Вот именно за рекой, – хлопнул по широкому подоконнику Кошка. – А главное говорят, что Весяков разрешил, будто на Москве и человека повыше нет. Вот наглецы. Ты представляешь Дмитрий Иванович? Тимоху Весякова выше всех превозносят.
– Слушай Федор, – все еще в задумчивости, раскрыв пошире окно, пожал плечами князь, – да черт бы с ними, пусть строятся. Кто-то и за рекой должен жить. Обживать край московский надо: и за Москвой-рекой, и за Неглинкой. Везде жизнь надо обустраивать. Ты бы вот лучше не по сторонам смотрел, а под ногами побольше видел. Глянь-ка, какая дорога в Кремле. Прямо под моими окнами грязь да слякоть, а тебя все, видишь ли, за реку тянет. Вот он непорядок-то где. Под носом непорядок.
– Так же весна князь, – растерянно развел руками боярин. – Каждый год так. Чего я сделаю. Вот подсохнет, тогда и дорога поприличней будет, а пока терпеть надо. Здесь уж ничего не поделаешь.
– А что бревнами помостить у меня под окнами нельзя? – ухмыльнулся князь. – Или вы все моих указаний ждете. Сами соображайте. Иди, и чтобы через два дня у меня под окнами порядок был. Понял?
Кошка угрюмо кивнул головой и тихонько прикрыл за собою дверь. Дмитрий Иванович дернул плечами перед закрытой дверью и опять отошел к окну.
– А может правда взять да отрубить Весякову голову, чтобы другим неповадно было? – обращаясь неизвестно к кому, чуть слышно прошептал князь. – А с другой стороны, это ж я ему там строиться разрешил. Третьего дня же вот и разрешил. Сначала не хотел, но потом по десять рублей за избу, уступил место. Всё равно пустырь. Да и купец мужик надежный, не раз уж в тайных делах помощь чинил, но с другой стороны слух сейчас по Москве о всесильстве Весякова пойдет. Построже надо с ним быть. Народ-то он теперь всё переврет. Чего делать? Беда с этим народом. А может …