Чужая игра для сиротки. Том второй - стр. 36
15. Глава пятнадцатая: Герцог
Глава пятнадцатая: Герцог
В том месте, откуда меня выдергивает резкий дребезжащий звук, я как раз пытался рассмотреть стоящую около окна женщину с ребенком на руках. Проклятый солнечный свет как нарочно подсвечивал ее лицо, и мне оставалась всего пара шагов, чтобы заслонить ставню и увидеть женщину, которая отчего-то – я точно это знал – была хозяйкой в моем родовом замке и держала на руках нашего сына.
Я пытаюсь вернуться в сон, не разрешаю себе думать о реальности, но проклятый звук повторяется снова.
— Бездна… задери, - стону сквозь зубы.
Образ женщины истончается до едва различимого силуэта.
— Прости, прости… - скулит Ивлин. – Я не спала целые сутки, это все… нервы и… Хотела сделать перевязку и уронила… разбила…
Облизываю губы.
Жутко хочется пить.
Но еще больше попросить Ив убраться. Тот редкий случай, когда я жалею, что слишком хорошо воспитан для столь откровенной грубости.
Кровать немного прогибается справа, и так я понимаю, что Ив совсем не собирается избавить меня от своей компании.
— Светлые боги, Рэйвен, я чуть не умерла, пока твоя жизнь висела на волоске! За это ты должен будешь свозить меня в Таарт, на модную выставку!
— Наверное, нужно было умереть, - мрачно констатирую, - чтобы не чувствовать себя обязанным твоему душевному покою.
Она кладет ладонь мне на лоб, фыркает и выдает целую оду о моем дурном характере.
— Я бы не пережила, если бы с тобой что-то случилось.
Я, наконец, разлепляю веки, и едва не слепну от яркого света.
Демонова язва, неужели так необходимы все эти свечи и светильники?!
Хотя, так ли это важно против того, что я каким-то чудом до сих пор дышу?
— Тебе нельзя вставать! – кудахчет Ивлин, когда я упрямо свешиваю ноги с кровати. – Рэйвен, ты себя убьешь!
— Считай, что тебе повезло избавиться от меня без необходимости носить двухлетний траур, - мрачно шучу я, одновременно почти грубо отбиваясь от ее попыток силой уложить меня обратно в постель.
После короткой борьбы она, наконец, сдается, но демонстративно вскидывает руки, отходя достаточно далеко, чтобы я понял, что на ее помощь можно не рассчитывать. По крайней мере, пока я униженно не начну об этом скулить.
Проклятье, разве голова может быть такой тяжелой?
Машу рукой, сбивая на пол свечи и пару ламп. Ивлин тут же охает, подбирает юбки и так лихо топчет пламя на полу, что со стороны это почти похоже на чечетку.
Может, случится чудо, она устанет и оставит меня в покое?
Попытка сделать глубокий вдох проваливается – у меня в груди как будто дыра размером с маленький остров. Но если бы это действительно было так, я, скорее всего, лежал бы в гробу, а не в лазарете.
Пока собираюсь с силами для новой попытки, вспоминаю все, что случилось той ночью.
Беал, почти разрушенный замок, Эвин с гвардейцами, ядовитые залпы.
Тиль – мелкая упрямая монашенка, которая не оставила меня даже когда я это приказал.
Последнее мое воспоминание – о ней.
О ее испуганном взгляде за миг до того, как демон сбил меня на лету словно муху.
Я должен узнать, как она. Но точно не у Ивлин.
Одержимый этой идеей слишком резко поднимаюсь. От резкого приступа боли в груди едва не ною, чуть-чуть вытягиваясь на кончиках пальцев – так почему-то легче. Жду, пока в голове прояснится, сую ноги в уродливые башмаки около кровати, прикидываю, хватит ли мне сил добраться до стены, чтобы оттуда, как ребенок, который учится ходить, по стенке добраться до выхода.