Чудодей - стр. 16
— Понятно.
Мы помолчали.
— Ты на буесть мою не серчай, чудодей, — сказал вдруг баган совсем уж печально. — Я ж подумал че: не нужна чудищам чужая чудь. Чудь только людям нужна, чтобы с нами дело иметь. Вот я и того…
— Решил, что я тварь на деревню натравил, раз на мне чудь налипла, — понял я.
Тут Батаня встал на задние лапки, коих я никогда не видел из-за густого меха, и выразительно скрестил передние на пушистой груди.
— Да понял я ужо, — отмахнулся баган. — Простите великодушно.
— Полно уж, — кивнул я. — А тварь эта откуда приходит, знаешь?
— Из чащи, вестимо, — баган снова опасливо обернулся. — Но она давно уж не показывалась. Одного меня ей, видно, мало. Можно, ушла куда? В другую деревню…
— Может, и ушла, — согласился я. — Но все равно… — я подвинул к себе туесок, подождал, пока Батаня с него спрыгнет, и достал надежно закрепленный на внутренней стенке пистолет.
Баган смотрел на оружие безо всякой опаски: что это, было ему неведомо. Но с интересом.
— Диво, — одобрил он. — Чудодеева приблуда?
— Не совсем, — я с гордостью покачал головой. Про серебряные пули почти во всех мирах ходили легенды, но только в этом они действительно работали. И только разрывные, с начинкой из чуди. То, что позволяло чудищам всех размеров жить на этой земле — это же их и убивало, причем смертелен был как недостаток, так и переизбыток. Оставшись без чуди, ее порождение усыхало, как все те создания, которых загубила тварь. А добавь немного внутрь тела — и оно буквально сгорало, лопалось от слишком большого напора силы. — Не волнуйся, — успокоил я чудицу. — Если к нам кто и сунется — найдется на того управа, хоть на человека, хоть на тварь неведомую.
Вот теперь баган покосился на пистолет с уважением и наконец-то посмотрел мне в глаза.
— Поздно ты пришел, чудодей, — сказал дрогнувшим голосом. — Поздно.
— Знаю, — я не выдержал и отвел взгляд.
Тятька — то же, что отец (употреблялось преимущественно в крестьянской среде)
Оратай — пахарь, землепашец
Желды — травы
Балий — колдун, заклинатель, врач
Буесть — отвага, горячность; дерзость, необузданность; буйство
7. Глава 7
Ночью я все-таки поспал. Батаня, зная, что прекрасно выспится в своем туеске, взялся караулить, и я не был и вполовину ему так благодарен, как наконец-то расслабившийся баган. Тот, кстати, еще спал, когда я открыл глаза и осторожно выкопался из сена.
Хлев был пуст. Пригревшись и провалившись в глубокий сон, я только слышал отдаленно, как приходила хозяйка, доила коров, а после выгоняла их на пастбище. Те упирались, не хотели идти без багана, но он, измученный, уставший, наверное, впервые в жизни проспал утреннюю дойку и свою непосредственную работу.
Сейчас же уже был по-прежнему пасмурный, но все-таки яркий день. Я немного прогулялся, чтобы размять ноги. Сходил до нужника, нашел во дворе колодец. Двор, к слову, был уже пуст: деревенские вставали рано, а есéнь — самая пора уборки урожая. Только самые малые дети в ней не участвовали, но те еще сидели в теплой хате.
Нужно было в чем-то размешать чудь, и, немного подумав, я все-таки постучался в избу, испросив у хозяйки немного живой хлебной закваски. Вернувшись к колодцу, я набрал ведро, зачерпнул студеную водицу ладонью и пару раз макнул в нее маленький липнущий к рукам шарик. Затем насыпал туда же щепотку чуди из карманной табакерки, размешал пальцем и подождал, пока осядет муть. Капать в глаза мне было теперь нечем, поэтому я просто протер их мокрыми пальцами. И с сожалением вылил остатки раствора на траву. Это что же, мне теперь каждое утро так ухищряться придется?.. Нужно было срочно что-то с этим делать, но я пока не представлял, что. Поэтому покамест я вернулся в хлев к нахохленному, насупленному Батане, не желая оставлять его одного надолго, даром что солнце давно уж встало. Это только в сказках порожденья чуди бродили по земле исключительно по ночам. На самом деле мир чуди жил и днем, и ночью одинаково.