Чудодей - стр. 12
— Можно и сметанки, — согласился я. Сметану Батаня тоже любил. — А муж твой, хозяйка, скоро вернется?
— Должо́н быстро управиться, — женщина оглянулась на толпящихся в сенях детишек. — Бутко, сбегай до бачко, скажи: чудодей говорить желает.
Я мог бы сказать, что подожду, но не стал останавливать хозяйку. Вряд ли я, конечно, разберусь со всем творящимся здесь страхом быстро, но хотя бы попытаюсь.
— Мне посмотреть надобно. Дом ваш, — сказал я, когда старшенький из ребятишек убежал. За ним увязалось еще несколько — и это было хорошо. Все равно детей придется отослать из хаты, пока я буду искать тела.
В том, что чудицы мертвы и в этом доме, я был уже уверен.
— Наш?.. — переспросила хозяйка удивленно. А потом переполошилась. — Вы верно напутали что! Наш-то зачем смотреть? Девонек тех я как родных привечала: пока малые были, с моими старшенькими играли от зорьки до зорьки! Мы никак к этим ужостям не причастны!
— Нет, конечно, нет! — я поспешил успокаивающе вскинуть руки. И понизил голос. — Ты лучше скажи, матушка, не чувствовала ли ты себя дома плохо в последнее время?
— Плохо?.. — хозяйка грузно осела на лавку и тяжело вздохнула. — Как луна расти пошла — так что-то все время не очень хорошо, — призналась она. — И причин кручиниться-то нет, а будто сил никаких нет. Порой ввечеру сяду за стол, и такая тоска нападает… Хоть вой аки зверь лесной.
— Понятно… — я погладил пальцем гладкую древесину столешницы без единого следа суседкиных чар.
— А вот еще чаго, — быстро сказала хозяйка. — Продукты как-то быстро портиться стали. Только молока надою, раз — и скисло уже. Ни сливок слить, ни детям кашу сварить порой не успеваю. Может, заболела, думаю, корова-то наша. Поспрошала по дворам — у всех напасть такая же. И мясо портится, и овощи. Один раз вообще Купава наша — уж до чего мастерица! — пирог из печи уже порченный вынула. Не сгорел он, нет! Внутри порченный. Как будто злая сила какая чары свои бесовские наслала.
От таких новостей меня пробрал холод, даром что в хате было жарко натоплено.
— У всех? — переспросил я. — У всей деревни молоко портится?
— Ну в каждый двор я не ходила… — протянула хозяйка испуганно. — Но у товарок моих — у всех чудицы лютуют. Они, небось, девок-то и сгубили!
— Да нет, хозяюшка, молоко вам портят вовсе не чудицы… — вздохнул я.
“А их отсутствие…” — продолжил мысленно, но рассказывать про свои догадки не спешил. Нужно было осмотреть дом — точнее, все дома, — а потом уже делать выводы. А коли я ошибаюсь? Ох, как же мне хотелось ошибаться…
Ветла́ — Дерево семейства ивовых с узкими, острыми серебристыми листьями; белая (серебристая) ива, белотал.
Рюен — сентябрь по-старославянски
5. Глава 5
Староста вернулся быстро. Я успел пообедать и скормить Батане полблина. Толстый, масляный, горячий… Мне хватило одного, чтобы насытиться, даже не макая в красное земляничное варенье. Его я съел просто так, с безвкусным морковным чаем.
Вот что мне нравилось в Бесчудье — так это чай. И это была практически единственная причина, почему я возвращался туда снова и снова. Чай, а еще шоколад. И мишки из густого плотного фруктового киселя, зовущегося мармаладом. Именно тогда, в светлице добротной деревянной избы местного Старосты, я впервые задумался о том, что на самом деле в Бесчудье было не так уж плохо. Уже за одну возможность надеть под сапоги из сыромятной кожи чудо-носки, которые не промокали, отлично грели и стоили просто непозволительно дорого, я был ему благодарен. Кстати, проблем с деньгами у меня в Бесчудье не было. Новенькие монеты из моего мира считались там “старинными и отлично сохранившимися”, так что достаточно было лишь немного усилий, чтобы выгодно их продать, и я мог жить там вполне безбедно. Спасибо, конечно, моему учителю, что когда-то рассказал про все хитрости, иначе сам бы я никогда не додумался и, скорее всего, обходил бы Бесчудье десятой дорогой.