Чингисхан. Верховный властитель Великой степи - стр. 24
Вот и юный Тэмужин услышал от родителей «старопрежние», «стародедовские» притчи, «истины седые» – древние предания, мифы и легенды, узнал из них о своей родословной, о своем «прародителе Бортэ чоно, который был рожден с благоволения Всевышнего Тэнгри», а также о «сыне Всевышнего Тэнгри» Бодончаре, которому по воле Небесного Владыки было суждено стать родоначальником «золотого» – ханского рода, «владычествовавшего над всеми». Таким образом, именно в этих легендах впервые ясно было изложено с позиций тэнгрианства, т. е. культа Тэнгри шаманизма древних кочевников, о «небесном мандате» рода хиад-боржигин на ханскую власть[151].
Крупнейший историк русского зарубежья, один из основателей евразийства Г. В. Вернадский по поводу влияния «слов предков сокровенных», и в частности, «Легенды об Алан гоо» на мировосприятие юного Тэмужина писал: «Теперь перед нами стоит задача – определить, когда легенда о сверхъестественном рождении трех последних сыновей Алан гоо была введена в монгольскую генеалогию. Было ли это после того, как Тэмужин стал императором (Великим ханом. – А. М.), или же до того? Этот вопрос имеет отношение к духу и психологии Тэмужина. Если мы полагаем, что легенда была частью монгольской традиции до его рождения, то мы должны признать ее полное влияние на ум (мировосприятие. – А. М.) мальчика Тэмужина. В этом случае легенда должна была послужить одним из оснований веры Тэмужина в его великую судьбу.
Хотя вопрос не может получить точного ответа, простой факт того, что два других ее сына также по преданию были рождены сверхъестественным путем, служит свидетельством создания легенды задолго до прихода Тэмужина на императорский трон и, возможно, задолго до его рождения»[152].
В системе воспитания монгольских детей в эпоху Чингисхана трудно переоценить роль традиционных верований древних монголов – тэнгрианства или небопочитания, являвшегося фундаментальной концепцией народной религии древних обитателей Монголии – шаманизма[153]. Именно культ Всевышнего Тэнгри определял отношение монголов к окружающей их действительности, к самим себе[154].
Древние монголы, и эта мысль главенствует в их мифологии и шаманизме, почитали Вечное Синее Небо как верховное божество – Всевышнего Тэнгри или Небесного Владыку, дарующего жизнь, одушевляющее все живое, управляющее миром и руководящее делами человека, посылающего на землю своего избранника, которому суждено быть вершителем великих дел.
Именно об этом поведали родители Тэмужина-Чингисхана, рассказывая ему легендарную генеалогию его «золотого» рода хиад-боржигин, благодаря чему у юного Тэмужина началось формирование религиозно-мифологического мировоззрения с культом Всевышнего Тэнгри и Матери-Земли[155].
По мнению известного представителя евразийского движения, калмыцкого ученого Э. Хара-Давана[156], характерной особенностью религиозно-мифологического мировоззрения монголов эпохи Тэмужина-Чингисхана было то, что «веру исповедовали не только формально, но и претворяли ее в свою повседневную жизнь, так что религия вошла в быт, а быт в религию (выделено мной. – А. М.)»[157].
Подтверждением тому являются известия современников Чингисхана, которые засвидетельствовали, что для монголов эпохи Чингисхана все происходящее вокруг совершалось по воле Всевышнего Тэнгри и благодаря дарованным им Небесным Владыкой жизненным силам.