Черновед. Изнанка - стр. 65
Никого из ликвидированных нынче «Третьей смены» и «Системы» Тимофеев не знал, а его не такие уж близкие собратья из «Меченых» или погибли, или отбывали срок, или отошли от дел. Связь с ними он не поддерживал со времен условно-досрочного освобождения. Но китайца, кажется, проняло. Проблемы и лишнее внимание для серого бизнеса – медленно действующий яд.
– Тридцать пять.
– Что? – Тимофеев не был уверен, что правильно услышал.
– Тридцать пять лет, – повторил Цзун Гэ. – Когда я переписывал данные из паспорта, то посчитал возраст. Он принимал слишком большое количество капсул. По одной штуке каждые двадцать часов, а в конце недели – по две штуки разом. Неразумно часто. Организм не выдержал. Мы его предупреждали. И вас предупреждаю тоже – не идите этим путем.
Тимофеев обалдело переваривал информацию. По прибытии в «Приют» старик был моложе его самого. Сколько же раз он уходил в теневой Владивосток? Что или кого искал? Не его ли смерть – самое красноречивое предупреждение? Может, пора сбежать и забыть капсулы, «Приют» и его обитателей как страшный сон? Если бы не Линора, он так бы и поступил.
– Что вы знаете о теневом городе?
– Простите?
– О месте, в которое попадаешь после приема капсулы.
– Ах, вы его так называете, – улыбнулся Цзун Гэ. – Альтернативное название для Изнанки. Знаю немного, если быть откровенным. Мы вообще предпочитаем туда не ходить. Билетики есть – это всегда пожалуйста, но аттракцион не для нас. Слишком большой износ организма. К тому же экстремальных ощущений и в привычной жизни с избытком.
– Как вытащить оттуда человека?
– А как он туда попал?
Этого Тимофеев не знал. Линора не принимала капсулу, ведь ее действие закончилось бы уже давно, да и в «Приюте» ее не встречали. Ее тело не имело следов повреждений, разве что выглядело бледноватым, что объяснялось холодом и неподходящей одеждой. Спросить он не успел – не успел поговорить и минуты. Лиловый Бог помешал. Чем бы он ни был.
– Кто такой Лиловый Бог? – спросил Тимофеев.
– Не уверен, что правильно понимаю. Русский язык такой сложный. Вам не будет трудно спросить Проводника? В отличие от меня, он бывал в «теневом городе», как вы метко выразились, пять или шесть раз.
– Он здесь?
– Ждет в баре. Рассчитывает на сделку с вашим участием.
Тимофеев поплелся в бар. Слендермен прохаживался вдоль полок с напитками и старательно делал вид, что не обратил на вошедшего никакого внимания. Сложенная дубинка болталась на поясе как предупреждение.
Проводник, напротив, обрадовался знакомому клиенту. За медицинской маской расцвела улыбка – к облегчению Тимофеева она так и осталась скрытой голубоватой тканью. На столик предусмотрительно выставили бутылку байдзю и пустые рюмки. Практически день сурка, только становится все с каждым разом заметно хуже.
– Как спалось? – осведомился Проводник.
Тимофеев опустился на стул, наполнил рюмку спиртным. В горле приятно защипало, в голове прояснилось. Захотелось повторить, но Проводник накрыл рюмки огромной лапой. Этот его жест со временем тоже поднадоел.
– Сначала дела.
– Сначала вопросы, – угрюмо бросил Тимофеев.
Проводник быстро кивнул Слендермену. Тот перестал делать вид, что интересуется ассортиментом, и приблизился к столику, скрестив руки на груди. Красноречивый знак: мол, не забывай, кто здесь главный. Тимофеев не впечатлился. Пережитое в теневом Владивостоке заковало его в броню равнодушия.