Чёрная нить - стр. 35
В прошлом Сэра́ вложил саблю в ладонь владыки Дуги́. Вложил сабли в ладони доброй половины карателей. Так и вышло, что линейка бойцов, способных дать отпор опытному мастеру, изрядно проредилась. А оставшиеся воины, ступив на боевую арену, поставили бы на кон не только свои жизни, но и честь правителя. Ибо океаниды-каратели с незапамятных времён не терпели поражений в судебных поединках.
– Как Нереус вернётся, сразу ведите его ко мне, – вымолвил Глен. – Скажите, что дело не терпит отлагательств.
Он учтиво кивнул слуге и возвратился в поместье.
Вскоре стражи сновидений распахнули перед Гленом врата своих владений.
Глендауэр шёл за владыкой Антуриумом и не верил глазам. Лес Барклей радовал взор и тонул в океане зелени. Даже воздух тут казался зелёным. Зелёным и тяжелым от влаги – чудилось, им можно жажду утолить. Мшистые стволы деревьев высились на каждом шагу. Под ногами пружинил ковёр из пожухлых листьев.
Улыбка тронула губы Глена, но стёрлась, стоило владыке замереть. С ветви перед ним спрыгнул смуглый мальчишка – тощий и угловатый, с растрепанными каштановыми волосами и цепким взглядом.
Сын правителя Антуриума? Скорее всего. Слишком уж похоже они выглядели: у обоих ямочки на подбородках и брови вразлёт. Только цвет глаз разнился – радужки владыки сверкали золотом. Многие, верно, сказали бы, что у его сына очи зелёные, но Глен не обманулся – сразу же приметил в них холодноватые вкрапления.
– Они малахитовые, – едва слышно прошептал он. – Не зелёные.
– Олеандр… – вымолвил владыка Антуриум. – Разве я не запрещал тебе бродить по лесу в одиночестве?
– Я хотел встретить вас. – Олеандр тряхнул головой, и запутавшиеся в его шевелюре листья полетели во все стороны.
Вестимо, он года на четыре младше Глена. Или лет на пять-шесть? Поди разбери! Хрупкое тельце и малый рост подсказывали, что Олеандру ещё полагается лепить куличики из глины. Но глубокий малахитовый взгляд рушил это впечатление, путал и намекал, что детские забавы давно и благополучно забыты, а их место заняли тяжелые для ума ветхие книги – один такой фолиант как раз покоился у дерева. «Законы доминирования света и тьмы» – гласила золотая надпись на истрепавшемся кожаном корешке.
– Так! – Олеандр подскочил к Глену и принялся обходить его по кругу. – Так-так-так… Значит, ты сын владыки Дуги́? Белый такой… О, ещё и разноглазый! Забавно. И холодом от тебя веет…
– Благого дня, господин, – отмер Глен, как только мальчонка застыл перед ним. – Боюсь, в словах ваших кроется зерно заблуждения…
Бровь Олеандра выразительно изогнулась. Похоже, ему претила мысль, что где-то и в чём-то он мог ошибиться.
– … Я бастард.
– Чушь хинова! – вздыбился Олеандр и сунул в рот пару алых ягод.
– Не бранись! – осадил его отошедший в тень лиственных крон владыка.
– Не буду. – Розоватый сок стекал по подбородку Олеандра. Он жевал ягоды и смотрел на Глендауэра как на диковинную зверушку. – Но я ведь прав? Бастард – тот же сын, только зачатый вне брака.
– Но я гибрид, – воспротивился Глен. – Рождён от наложницы. Кровь моя осквернена. Я не такой…
– Не такой, говоришь?! – Голос Олеандра громом разнёсся по лесу. Услышанное, судя по всему, задело его за живое, завитки его длинных ушей встали торчком. – Рехнулся?!
Олеандр зыркнул на Глена и обратил взгляд к владыке: