Чёрная книга - стр. 31
– Ясно. А можно ли это уточнить?
Зароков задумчиво огладил бородку.
– Попробую, – сказал как-то неуверенно. – Дело в том, что императорское историческое общество уполномочило меня провести такую, что ли, ревизию научного наследия Викентия Павловича. В том числе составить опись архива. Всё это, разумеется, с согласия Дарьи Степановны. – Он коротко поклонился в сторону вдовы. Кивнув, та снова приложила платок к глазам. – Если я найду какие-либо рабочие записи или незавершённые рукописи покойного, я непременно дам вам знать.
– Сделайте одолжение, – согласился Морохин. – Более того, следствие официально просит вас предоставить по итогам архивной описи соответствующую справку.
Зароков степенно кивнул.
– Непременно! Тем более, что такую справку я должен буду подготовить для общества. Вы только сделайте им формальный запрос, а то, знаете, некорректно было бы снимать копию без ведома заказчика.
– Договорились… С этим пока всё. Впрочем, возможно, Дарья Степановна сможет что-нибудь пояснить насчёт научных занятий покойного супруга?
С этими словами Морохин пытливо посмотрел на вдову. В ответ та лишь замахала руками.
– Господь с вами! – воскликнула с некоторым испугом. – Викентий Павлович никогда мне… то есть, я хочу сказать, ни о чём таком со мной… запирался в кабинете надолго и работал… я и близко не могла…
Зароков успокаивающе тронул её за рукав. Обращаясь к нам, уточнил:
– Дарья Степановна подтверждает мой тезис о скрытности покойного Викентия Павловича. (Та закивала.) Никто из близких не был в курсе его научных занятий. Вот, правда, его помощник, приват-доцент нашего университета Варакин, – уж он-то знал, чем занимается Себряков. Но Варакин, увы…
– Да, – подтвердил я, – Варакин, увы…
Зароков на миг прикрыл глаза и провёл рукой по лицу. Вероятно, знал Варакина.
– А как вы полагаете, Евгений Ильич, могла ли поездка Себрякова в Англию незадолго до смерти быть как-то связанной с его научной работой? – спросил Морохин, меняя тему разговора.
– Ну, это маловероятно, – ответил Зароков после короткой заминки. – Все его научные интересы были связаны с российской историей, с династией Романовых. Архивные изыскания вёл тут же, в России… Нет, не думаю.
– Но для чего-то же он туда ездил? Или просто любил вояжировать?
– Какое там вояжирование! Викентий был тяжёл на подъём. Дом, университет, архивы, издательства, академия наук – всё тут, в Санкт-Петербурге. Изредка, правда, выезжал в провинции по приглашению губернских исторических обществ. Прочтёт лекцию-другую и обратно домой. – Зароков слегка улыбнулся. – Я его, конечно, спрашивал, зачем ему в Англию. Так он отшутился. Хочу, мол, попробовать знаменитый английский чай. Он, видите ли, был заядлый чаёвник… Возможно, какая-то причуда.
– Ну, допустим… А вы, Дарья Степановна, знаете, для чего ваш покойный супруг посетил Англию?
Вдова лишь отмахнулась.
– Откуда? Характер у Викентия Павловича был непростой, и в последнее время наши отношения, что уж тут скрывать, разладились… Но вы же понимаете, господа, что это между нами, только для следствия? (Мы с Морохиным синхронно кивнули.) В общем, он совершенно перестал посвещать меня в свои дела. Просто сказал однажды, что уезжает в Англию на несколько дней, и только. Мол, есть такая необходимость, а на расспросы ничего не ответил. – Наморщив безмятежный лоб, закончила плаксиво: – И даже не привёз мне ничего английского…