Человеческая стая - стр. 24
Никто эту тираду не поддержал, но никто и не возразил. А Поля с удовольствием бы ещё послушала. Она не всё поняла, но хорошо запомнила – всегда интересовалась разговорами взрослых. А скоро и их с мамой в кабинет позвали, на собеседование.
Так Поля оказалась в «В». Мама скоро успокоилась, решив удовлетвориться третьей буквой алфавита и доверить дочь самой лучшей учительнице.
Первый «В» жил, как и другие классы, но не совсем так.
Поля играла в «Сифу» почти на каждой перемене, пока не произошла одна история. Незначительная сама по себе, но определившая поведение класса на все десять лет, что предстояло им учиться в школе с трёхзначным номером. В тот день Поля убегала от во́ды и ей не повезло. В рекреации шло одновременно две игры – присоединились и параллельные классы. Участники путались в составах, и это вызывало бурю восторга. Нет-нет, да кто-нибудь по невнимательности подпускал во́ду к себе, принимая его за человека из другой игры.
Поля убегала, а навстречу как раз нёсся Малюта.
В действительности его звали Даня, и именно он вызывал у Владлены Дмитриевны ухудшение самочувствия – Поля своими ушами слышала однажды её скупую жалобу Марии Михайловне – учительнице из соседнего кабинета, что о Дане и голова, и сердце болит. На таких, как Даня, всегда обращают внимание, и Поля запомнила его с первого дня. Среднего роста в их классе, худой, даже тощий. Форма висела на нём, будто на вешалке, локти были протёрты до дыр, а рукава подвёрнуты: судя по всему, эти вещи прежде носил кто-то из старших, но никто не позаботился подогнать их под нового владельца. Длинные густые волосы Дани отросли до плеч, как у девочки. Но глядя ему в лицо, никто бы не посмел назвать его девочкой. Широко посаженные глаза смотрели исподлобья, тёмные брови сходились на переносице, сдвинутые с недовольством или угрозой. И это выражение на лице мальчика сменялось только насмешливой ухмылкой. Совсем не доброй. Таким был Даня Малюткин по прозвищу Малюта. Позднее, пытаясь восстановить хронологию, Поля была уверена, что в начальной школе не имела представления, кто такой Малюта Скуратов. А уж если не знала Поля, то вряд ли другие о нём слышали. Тем не менее прозвище к Дане пристало именно такое. Не малый, не малой, не мелкий, даже не лютый. А именно Малюта. И пристало оно к мальчику ещё в сентябре, когда никто не знал, что за человек Даня. Много лет спустя Поля думала, что первый «В» с характерной для детей непосредственной мудростью метко окрестил его более точным именем, чем дали родители при рождении.
Итак, Поля убегала от преследователя, размахивавшего меловой тряпкой, а Даня мчался навстречу. Догадайся она, что может случиться, свернула бы. Но Поля заметила всё слишком поздно. Не успела ни вильнуть вправо, ни отскочить влево. Ловкая нога резко вытянулась поперёк дороги, и Поля, споткнувшись, полетела. Ударилась о пол грудью и проскользила с полметра. На секунду всё исчезло из сознания. А затем ни вдохнуть, ни выдохнуть. В эти дикие мгновения животного ужаса Поля жадно хватала ртом воздух, но в лёгкие он словно не поступал. И вдруг наконец хлынул спасительным потоком. Поля задышала. И заревела. Настолько сильную боль она испытала впервые. Одноклассники обступили Полю. Кто-то поднял её. Совсем рядом мальчишечий голос твердил: «Ну не реви, не реви!» Владлена Дмитриевна, как назло, исчезла из рекреации именно в этот момент. Будь она здесь, Даня бы не поставил подножку: Поля позже это осознала, а стоя в окружении одноклассников, просто ревела от боли и страха. И от обиды. Ведь она совершенно точно видела молниеносно вытянутую ногу Малюты. Глотая слёзы, Поля пожаловалась, что её уронили.