Чечня: Трагедия Российской мощи. Первая чеченская война - стр. 95
Ельцин также проводил политику назначения на Северный Кавказ людей, имевших опыт работы в этом регионе, таких как Сергей Шахрай и Николай Егоров (бывший губернатор и коммунистический начальник в Краснодаре), чтобы они брали на себя ответственность за «национальный вопрос» в России. Несмотря на то что для российской политики в Чечне такие назначения были категорически безуспешны, они выступали еще одним фактором, обеспечивавшим сохранение тесных связей (лояльных) северо-кавказских лидеров с руководством в Москве.
Причины осторожности в использовании этнической мобилизации старыми режимами, как и причины отсутствия успехов у радикальных националистских движений на большей части Северного Кавказа очевидны и непреодолимы. Они имеют экономический, религиозный и, что самое важное, демографический характер. В экономическом смысле все северокавказские республики, за исключением Чечни, не имеют значительных собственных природных ресурсов и поэтому входят в число российских регионов, которые сильно зависят от субсидий Москвы. Республика Адыгея с ее нефтью считалась исключением, но ее резервы к настоящему времени почти полностью истощены[63]. Экономики Кабардино-Балкарии и Карачаево-Черкесии в советские времена привыкли к особенной значимости туристической отрасли, но она испытала серьезный спад вместе с развалом советской системы массовых организованных туров. Репутация Кавказа как небезопасного и криминального места привела к тому, что, за исключением немногих дерзких скалолазов, эти республики очень мало преуспели в привлечении западных туристов, в то время как русские нувориши предпочитали ездить отдыхать на Запад.
Кроме того, за исключением Дагестана, примыкающего к Каспийскому морю, и Северной Осетии, лежащей на пути главного наземного маршрута в Грузию, все республики Северного Кавказа фактически окружены территорией России, а их южные границы упираются в непроходимый барьер Большого Кавказского хребта. Это делает их полностью зависимыми от транспортных связей с Россией и тем самым очень уязвимыми к российской блокаде в случае попытки отделиться от России.
С точки зрения религии и культуры, изображение Северного Кавказа как однообразно мусульманского региона требует серьезных оговорок. Мусульманские нации западного и восточного регионов Кавказа имеют очень разный религиозный облик, а между ними находятся осетины – главным образом христиане. Западные кавказцы, будь то черкесские (абхазы, кабардинцы, адыгейцы, черкесы, абазины) или тюркские (карачаевцы и балкарцы) народы, до совсем недавнего времени оставались главным образом анимистами по своим религиозным практикам. В раннем Средневековье некоторые из них поверхностно приняли христианство сначала от Византии, а затем от Москвы, а кабардинские князья породнились с русской знатью>65.
Начиная с XVI века эти народы приняли суннитский ислам под влиянием турок-османов. Но даже у абхазов, западно-кавказского народа, географически наиболее близкого к мусульманскому миру, ислам никогда не укоренялся очень глубоко>66. Мусульманское духовенство уважалось, но имело лишь ограниченную власть в обществе еще до советского периода. Его попытки запретить питье вина и самогона (brandy) – местной привычки, сведения о которой сохранились с древнейших времен, – никогда не имели успеха. Среди осетин, например, есть и мусульмане, и христиане, но религиозная идентичность осетин по сравнению с их национализмом почти не играет роли ни в политической, ни даже в социальной жизни этого народа. В прошлом присутствие осетин в самом центре Северного Кавказа играло значительную роль в предотвращении просачивания сильного мусульманского влияния с востока на запад и в создании заслона для связи Шамиля с черкесским сопротивлением на Западном Кавказе. Сегодня чеченским или ингушским боевикам, намеренным перенести свою деятельность на Западный Кавказ, также придется пересекать враждебную им осетинскую территорию.