Чечня: Трагедия Российской мощи. Первая чеченская война - стр. 59

Чеченский национальный конгресс призвал к роспуску избранного в 1990 году Верховного совета Чечено-Ингушетии, где преобладали коммунисты. Коммунистическое руководство отреагировало на это подавлением оппозиционной пропаганды и митингов, но когда 19 августа 1991 года консервативные советские элементы в Москве предприняли попытку контрреволюционного переворота, чечено-ингушские коммунистические лидеры явно были захвачены врасплох – о готовящемся заговоре им, очевидно, не сообщили. Завгаев и его главные советники находились в Москве, где спустя два дня планировалось подписание нового Союзного договора (горбачевской конституции для более свободного, более конфедеративного Советского Союза), а те, кто оставался в Чечне, раскололись на несколько групп: одни поддерживали путч, другие осуждали его, а у третьих обнаружились самые разные отговорки, чтобы избежать принятия на себя каких-либо обязательств. Ключевым моментом стал переход на сторону оппозиции министра внутренних дел республики генерала Умара Алсултанова. А когда путч провалился, Завгаев вернулся в Грозный и, подобно многим другим коммунистическим начальникам, отрекся от заговорщиков.

Тем временем путч и его крах дали шанс Дудаеву и Национальному конгрессу. В первый день путча Дудаев назвал его преступным и призвал к массовому движению сопротивления. Далее он выдвинул требования отставки правительства и роспуска парламента ЧИ АССР за их поддержку путча, а также выступил за переход власти к исполнительному комитету ОКЧН.

Огромное значение в этот период имело отношение к происходящему в Чечне Бориса Ельцина и одного из его главных сторонников – Руслана Хасбулатова, ответственного за формирование ельцинской политики в отношении Чечни. На этой стадии оба они, очевидно, были поглощены консолидацией своей власти и избавлением от прогорбачевских элементов в администрации. Поэтому они явно рассматривали Дудаева и ОКЧН в качестве союзников в этой борьбе, и, предположительно, на основании их распоряжений генерал-майор милиции и депутат парламента РСФСР Асламбек Аслаханов, самый высокопоставленный чеченец в российской администрации, во время пребывания в Грозном в конце августа сделал Завгаеву строгое внушение не использовать силу для подавления протестов.

Между тем сами протесты становились всё более и более мощными. Сторонники ОКЧН инициировали всеобщую забастовку и ряд массовых демонстраций. Вооруженные люди стали занимать правительственные здания, включая телерадиостанцию в Грозном, избивая и порой стреляя в тех, кто сопротивлялся. Наконец, 6 сентября они окружили и захватили Верховный совет, предварительно объявив о его роспуске. Теперь это уже была настоящая насильственная революция, а не «пассивная» по преимуществу, как это было в других местах в России, на Украине и в большинстве советских республик.

При штурме здания Верховного совета второй секретарь компартии ЧИ АССР был выброшен из окна либо выпал оттуда и разбился насмерть, пытаясь скрыться[37]. 15 сентября Завгаев подал в отставку и бежал в Москву, где стал старшим советником Ельцина[38]. Вслед за этим насильственный захват власти в Чечне националистами дал ельцинской администрации основание обвинить в осуществлении незаконного переворота уже самого Дудаева. Кроме того, 15 сентября конгресс ингушских радикалов объявил об отделении Ингушетии от Чечни и провозгласил ее республикой в составе Российской Федерации; через несколько месяцев это решение было ратифицировано ингушским парламентом.