Часовой Большой Медведицы - стр. 35
Первого гопника, попытавшегося его остановить, следователь вывел из равновесия подсечкой и довершил начатое коротким боковым в голову. Второй отморозок пошел на выручку первому. Мишка остановил его встречным ударом ноги в колено и отправил противника на отдых прямым, угодившим в левую бровь противника. Третий «рыцарь подворотни» пытался возражать и размахивать руками, но Канашенков просто толкнул его в грудь, нападающий отлетел назад, запнулся за оградку бордюра и канул в зарослях акации.
– Миша! Амига! Ну-ка, вот этого, вот этого не упускай! – кричал Николай Петрович, показывая себе под ноги. – Ну-ка, пни его для верности! Еще раз! Еще! Ага, теперь этого! Спасибо тебе, хомбре.
Мишка увидел, как в руке эксперта вместо мутного цвета колбы материализовались полулитровая бутылка водки. Как раз старику на опохмелку!
Оставив гопоту зализывать раны, товарищи дотащились все же до дома, где проживал эксперт. Докучаев уговаривал Мишку переночевать у него, но Канашенков категорически отказался. Причем без всякой видимой причины – просто выпитое спиртное, усталость и свалившийся на него груз новых знаний требовали одиночества. Мишка проводил старика до самой двери квартиры, потом спустился во двор и уселся на скамейку, готовый немедля уснуть. Часы показывали половину первого ночи. Кружилось над головой звездное небо. Строго говоря, в какой стороне находится его пристанище, юноша совершенно себе не представлял. Более того – его совершенно не пугала мысль, что он может уснуть прямо на скамейке.
– Тоже ключи потерял? – услышал Мишка и открыл глаза.
Перед ним стояло лохматое большеглазое чудо лет восьми от роду. На лице чуда было написано искреннее сочувствие к собрату по несчастью.
– Нет, я друга провожал, – ответил он серьезно. – А ты почему такая бездомная?
Большеглазое чудо тяжело вздохнуло и поведало грустную историю о том, как потеряло где-то ключи от квартиры и вынуждено ждать старшую сестру, которая работает до поздней ночи. Гордость не позволяло чуду попроситься на ночлег к соседям.
– А родители? – спросил Мишка.
Чудо грустно вздохнуло и ответило, что родителей у нее нет, кроме сестры.
– Может, позвоним сестре? – предложил Канашенков.
Чудо призналось, что не помнит телефона.
– А до которого часа сестра работает? И где?
Сестра работает на «Скорой», сегодня она кого-то подменяет и подменяет, кажется, до двух ночи.
Кроме того выяснилось, что чудо порядком замерзло от ночной свежести.
– Укутывайся в мой плащ, – сказал Мишка. – С головой и с ногами. Сестра мимо этой скамейки не пройдет? Точно?
– Спасибо, – с чувством поблагодарило чудушко, укутываясь в плащ. – А как тебя звать?
– Михаил. Можно Миша. Или Мишка.
– Ух ты! А меня только Ирой. – Чудушко секунду подумало. – Нет, еще я Риша. Так меня Марина зовет. Которая моя сестра.
Мимо скамейки, где сидели Мишка и мелкое чудо, неторопливо прошагала компания, разливая по пути мелодичные гитарные аккорды. Лирические напевы, по-видимому, нашли отражение в душах жильцов окрестных домов, поскольку из окна дома напротив раздался волчий вой оборотня, весьма гармонично, к слову сказать, вплетавшийся в гитарную музыку.
– Ирина, ты спи, если хочешь. Я тебя постерегу.
– Не, я не хочу. Расскажи стих.
– Какой стих?
– Какой-нибудь. Только смешной.