Церковные песнотворцы - стр. 54
В монастыре преподобного Иоанна постигает новое испытание: его брата и друга, который вместе с ним ушел в обитель святого Саввы, назначают епископом города Маиумы – и духовные друзья должны расстаться. Этому единственному и любимому другу своему преподобный Иоанн посвящает «Источник вéдения», в котором сосредоточены труды по диалектике, а также сочинение против ересей и изложение православной веры. Эту книгу он посылает святому Косме с глубоко прочувствованной надписью, обращается к нему как епископу, вменяя себя его младшим братом.
При последующем императоре Иоанн Дамаскин терпит еще большие, чем прежде, обвинения и нападки, даже ввергается в темницу за защиту иконопочитания. Но по-прежнему звучит лира Преподобного, по-прежнему он проявляет себя и как апологет, и как песнописец. На свободе, в тишине иноческой келии предает преподобный Иоанн дух свой Богу, дожив до глубокой старости.
Таковы основные этапы жизни преподобного Иоанна Дамаскина, могущие помочь нам в раскрытии его личности как преподобного песнописца. В целом жизнь святого Иоанна Дамаскина по своему внешнему течению была преисполнена различных великих и малых скорбей. В целом уже от юности на нем лежала печать избрания, печать жребия Христова, как он и сам говорит в одном из тропарей своих антифонов: не оставляет бо Христос жезла на жребии Своем[178].
Изо всего страдальческого целокупного опыта своей жизни преподобный Иоанн выходит глубоко вдумывающимся в жизнь богословом, непоколебимым исповедником спасительных догматов христианских и их провозвестником и – что было наиболее близко его тонкой поэтической душе – становится вдохновенным песнотворцем церковным, в сладости пения священных песней находящим себе равновесие, радость и способность жить.
Какова была окраска всего его внутреннего облика? Из его богословских произведений, особенно же из его высказываний в песнопениях церковных, складывается впечатление, что это был вдумчивый мыслитель-поэт, находящий свою подлинную радость в творчестве естественно, помимо своих иноческих подвигов келейных.
Отсюда, из келии, несмотря на большие, ощутимо пережитые им горести, несмотря на глубокие разочарования, которые он вынес из общения с людьми преимущественно высокого положения (император, халиф и др.), он в своих песнопениях идет к человеку с большой духовной любовью, приносит ему, прививает подлинную духовную радость, указывает непреткновенный, верный шаг по пути жизни под покровом, под знаком Креста и Воскресения Христова. Это был поистине деятельный, постоянно вооруженный верой Христовой поэт-инок, весь светящийся любовью к человеку.
Не случайно, уступая этой сострадательной любви в то время, когда над ним тяготел запрет писать, он исторг слова, глубоко утешающие скорбящего брата: Кая житейская сладость пребывает печали непричастна? Кая ли слава стоит на земли непреложна?[179]
Следы той же попечительной духовной любви мы обнаруживаем в канонах великих праздников, где Преподобный песнописец, не скрывая от нас, не умаляя злобы человекоубийцы диавола, напротив же, ярко изображая ее, указывает выход, зовет ко спасению грешных сынов человеческих, темнопадших во мраце прегрешений. Сколько нежности духовной, снисходительности, терпения, мудрости проявляет он, с тем чтобы позвать души этих сыновей ко спасению! Как отчетливо, даже блистательно изображает он мир Христов, спасительность подвига Христова, как призывает к спасительной стезе,