Бывшие одноклассники. Училка для миллиардера - стр. 15

– Не очень-то здесь безопасно, – поджимаю губы.

– Спокойно, училка, – голос Яна звучит у самого уха. – Сейчас разберёмся.

Толпа давит.

Люди проходят слишком близко – задевают, толкают, оттесняют нас к стене. Ян свою руку не убирает, наоборот, притягивает ближе, заслоняя меня своим телом от бурного потока, которому приходится обруливать нас, словно пару мешающих течению булыжников.

– Ян, я серьёзно. Кажется, это не лучшее место для урока французского, – пробую вернуть дистанцию, но он держит меня крепко.

– Ты же хотела много людей? Voilà! – Театральным жестом указывает на толпу.

– Их слишком много!

– Тебя не поймёшь, Иванова. Ладно, предположим, эту проблему мы решим через… – Он поднимает руку, смотрит на часы на запястье. – Три, два, один…

Ничего не происходит. Ян неудовлетворённо морщится.

– Ну давай же!

– Что должно случиться?

– Погоди, всю магию сломаешь. Через три, два, один…

По холлу прокатывается тревожный звук сирены. Громкий электронный голос заполняет пространство:

– Внимание! Пожарная тревога! Просим всех немедленно покинуть здание! Пожарная тревога!..

Люди, паникуя, нестройной вереницей тянутся к выходу. Я тоже машинально разворачиваюсь, чтобы слиться с толпой и покинуть потенциально опасное место, но Ян крепко перехватывает меня за запястье.

– Не туда.

– Ты слышишь? Пожар!

– Не пожар, а учебная тревога.

– Откуда ты знаешь?

Смотрю на него в упор, пытаясь по расслабленному лицу прочитать ответ, но Ян только усмехается и пожимает плечами.

– Догадался.

– Догадался. – Передразниваю. – Это чистая случайность?

– Ну… Нет, не совсем.

– Ян.

– Юля.

Закатываю глаза.

– Скажи мне, что массовая эвакуация людей из планетария – не твоих рук дело.

– Чисто технически – не моих. Я просто дал лёгкий толчок событиям, а дальше вселенная сама всё сделала.

– Ты устроил эвакуацию, чтобы сорвать урок?!

– Что? Нет! – Петров делает вид, что ужасно оскорблён. – Я устроил эвакуацию, чтобы у нас был лучший урок!

Мы идём наперерез потоку людей.

Петров тащит меня за собой, так крепко сжимая ладонь, словно боится, что я потеряюсь здесь, как маленькая девочка.

– Ян, это… Это же…

– Гениально?

– Безответственно!

– О, неужели? – Он останавливается и оборачивается, глаза его светятся мальчишеским озорством. – Но ты ведь не сбежала. Ты здесь. Со мной.

– Нам нужно уйти.

– Куда? К выходу, как все остальные? Скучно.

– Нас накажут!

– Ты вообще когда-нибудь нарушаешь правила, Иванова? М? Самое время начать.

– Ян…

– Юля…

– Нас арестуют, впаяют штраф или, и того хуже, посадят в обезьянник на пятнадцать суток.

– Пятнадцать суток французского языка! – Мечтательно вздыхает Петров. – Что может быть чудесней?

– Ты вообще меня слушаешь?

– Слушаю. Внимательно. С огромным удовольствием. Продолжай, мне нравится, когда ты говоришь.

– Я серьезно!

– Я тоже, – улыбается Ян, наслаждаясь моим замешательством.

Мы стоим посреди совершенно пустого зала.

Замолкаем оба, и теперь тишина кажется особенно глубокой, поглощающей, как если бы мы действительно оказались в открытом космосе.

По стенам мерцают проекции далёких галактик, туманностей и сверхновых звёзд, вспыхивающих и угасающих в бесконечности.

Огромный купол над головой испещрён миллиардами ярких точек, и, если задержаться на них взглядом подольше, может показаться, что они медленно дрейфуют в вечности.