Будни ветеринарного врача. Издание 2-е, исправленное и дополненное - стр. 70

– Подготовлю пока, – говорит Ира, унося котёнка в хирургию.

Бегу в холл. Там стоят мужчина и женщина, с таксой на руках.

– Говорите быстрее, что у вас? – кричу людям торопливо. – У нас операция!

– Только что спрыгнула с дивана! – говорит мужчина, показывая на таксу. – И ноги отказали!

«Диагноз: такса».

Прямо в холле, быстро проверяю рефлексы – полное отсутствие не только болевых, но и двигательных, – плохо дело. Пятая степень неврологии говорит о межпозвоночной грыже, когда часть хрящевого диска выпадает вглубь позвоночного столба и сдавливает спинной мозг. Чем больше грыжа – тем тяжелее симптомы. Чем дольше мозг в таком состоянии, тем меньше шансов на полноценную реабилитацию.

Надо будет как-нибудь съездить в реабилитационный центр, порасспрашивать там, как и что, чтобы уже знать наверняка детали и подробности. Пока же я знаю одно: собаку нужно срочно прооперировать, и именно это хочется донести до владельцев в кратчайшие сроки.

– Его нужно срочно оперировать, – говорю им. – У вас на это всего четыре часа, и тогда есть шанс, что собака восстановится. Иначе она может остаться парализованной на всю жизнь.

Быстро пишу адрес клиники, где могут провести миело- и компьютерную томографию, найти место выпадения диска и сделать операцию сейчас, в такое, предновогоднее время.

– Котёнок! – кричит Ира из хирургии, напоминая, что всё готово к операции.

– Вот, держите адрес! – говорю я, вкладывая в руку мужчины записку, провожу их на улицу и закрываю дверь.

…Котёнок.

В хирургии всё готово, даём наркоз. Мягко и быстро котёнок засыпает.

– Сама зашьёшь или я? – спрашивает Ира.

– Да давай уже я, – обрабатываю руки и надеваю перчатки.

Приборы пикают, сатурация высокая, котёнок стабилен. Ровненько ушиваю мяско наглухо, обколов антибиотиками. Ирка шипит – она не любит, когда я копаюсь, а сама такая же. Ещё неизвестно, кто из нас медлительнее.

– Кто там был-то? – спрашивает она меня с интересом флегматика.

– Хансен, – отвечаю названием синдрома. – Пятая степень.

– О-о, – кивает Ира. – А ты что?

– Отправила на операцию… А то просидят в холле целый час, пока мы тут шьём.

– Я тут спросила у наших, что посоветовать хозяевам таксы, если у неё третья, четвёртая или пятая степень, а они отказываются от операции.

– И что сказали?

– Сказали: мозги хозяевам.

…Остаток операции проходит в молчании. Шов котёнку обрабатываем специальным серебристым аэрозолем, цвет которого выглядит особенно уместным в преддверии Нового года. Пишу назначение. Просыпается. Отдаём.

***

С утра раздаётся звонок в дверь, и открывать идёт Ира. Меня с утра вообще лучше не трогать, особенно до чая – мало того, что я злая, всклокоченная, так ещё и мозг спит. Методично замачиваю чайный пакетик в чашке – бульк, бульк! – и смотрю через монитор, как Ира запускает из холла в кабинет пришедших: женщину и мужчину с маленькой собакой на руках.

Чай отвратительно горький. Откапываю в недрах нашего с Ирой общего шкафчика пакетик с двумя сушёными печенюшками – одну беру себе. Что там с собакой, интересно?

«Вот не можешь ты спокойно чай попить, да?»

Заглатываю размякшую во рту печенюху, запиваю её… Пойду гляну, вдруг помощь нужна… и обнаруживаю внизу тех самых людей, которые приходили ночью. С таксой. Никуда они не поехали.

– Да у него просто почки, наверное, – говорит мужчина, когда я вхожу в кабинет.