Будешь моей! - стр. 14

Конечно, он помнит, какое вино я люблю. Сам же меня к нему приучал. К дорогому и из определенных провинций. Если белое – то север Италии, розовое – юг Франции.

Самолет мягко отрывается от земли. Ничего уже не изменить. Девять часов мы проведем вместе.

Я наблюдаю, как он водит пальцем по экрану, и никак не могу поверить, что это происходит наяву. Растерявшись, заказываю себе вегетарианское меню.

– Ты перестала есть мясо? – косится на меня Игорь.

– Почему? – спрашиваю и осекаюсь. Меня реально заклинило на этом слове. – И мясо, и рыбу я ем, но редко. Вернулась к родителям, а у них в доме такого не бывает, – отвечаю, не подумав, что выдаю лишнюю информацию о своем месте жительства.

– В церковь с ними ходить не начала? – снова косится.

Я мотаю головой и обнимаю себя за плечи. Когда речь заходит о родительской общине, перед глазами всегда возникает бывший жених и мне становится не по себе. Я снова оказываюсь на пустынной лесной дороге, мне холодно и страшно, и я иду, иду...

Белецкий поворачивается ко мне и внимательно смотрит. Он ничего не знает о той истории и надеюсь, не узнает никогда.

– И как давно вы с Алексом вместе? – звучит очередной вопрос.

Теперь он ведет допрос. Но если мои вопросы были бестолковыми и безобидными, то его откровенные и вводят меня в ступор.

Что я должна ответить на этот? Я думаю, что мы с Кински больше не вместе, да и не были толком. Но такую правду сказать не могу. Вожу взглядом по салону самолета, решаю какую ложь выбрать.

– Не очень давно, – отвечаю неопределенно. – С января работали вместе, постепенно сблизились, ну и…

– Ясно, – отрезает Белецкий, не давая мне договорить.

Нам приносят еду и вино. Все и вправду очень вкусное.

После ужина я включаю на самолетном планшете комедию и всовываю в уши наушники. Игорь достает свой ноутбук и принимается с космической скоростью печатать на нем. Я попиваю вино и подглядываю на его красивые пальцы, стучащие по клавиатуре. В какой-то момент Белецкий замечает мой интерес и поворачивается.

– Я это… – начинаю невнятно. – Неправа была сегодня, насчет Айрис. Зря я на нее наехала, не мое это дело. Я тебя обидеть не хотела.

Белецкий угукает и снова утыкается в ноут.

– Я тоже зря вспылил и нагрубил. Занесло, извини, – говорит, не глядя на меня.

Я несколько раз киваю и почти незаметно улыбаюсь. Пока еще редко, но нам удается общаться по-взрослому. Может, и получится перейти на другой уровень. Стать партнерами и друзьями. Дружат же некоторые с бывшими. Это так цивилизованно…

На середине фильма я допиваю вино и начинаю проваливаться в сон.

– Арин, Арина, – шепотом зовет Гарик, дотрагиваясь до плеча. Я резко вздрагиваю от его прикосновения. – Не надо засыпать сидя, – говорит он громче, когда я открываю глаза. – Сними кроссовки и давай разложим кресло. Надо лечь.

Он помогает мне. Достает подушку и плед. В салоне самолета полумрак и тишина, приглушенный гул двигателей убаюкивает. Напрасно я переживала, как мы будем лететь вместе. Все происходит спокойно и очень естественно.

Белецкий продолжает печатать, я отворачиваюсь и крепко засыпаю с мыслью, что проснусь уже перед посадкой, и неудобных разговоров больше не будет.

Мне снится, что я падаю. Откуда и куда – не понимаю, но точно падаю. А потом я просыпаюсь, словно от удара снизу.