Будешь моей! - стр. 16

Время замедляется и насыщается приятными ощущениями. Каждая клеточка во мне трепещет от нежности и просит продолжать, но я прерываю поцелуй.

– Что мы делаем? – спрашиваю хрипло, едва оторвавшись от таких вкусных губ.

Гарик чуть сжимает мою шею сзади и не отпускает. Влажно целует уголок моих губ, щеку, скулу…

– Я по тебе скучал, ­– выдыхает.

Рвет этой фразой перетянутые струны моей души.

– Желаете шампанского? – спрашивает стюардесса. – Турбулентности больше не ожидается.

Мы берем по бокалу, делаем по глотку. Игорь засматривается на меня. Я чувствую, что стремительно краснею. Быстро отвожу глаза и отворачиваюсь.

Жаль, что турбулентности больше не будет.

6. Глава 6

Гарик

Ночная синева в иллюминаторе светлеет. Первые лучи солнца раскрашивают небо оттенками от пурпурного до нежно-розового.

Ариненок свернулась клубочком и улыбается во сне. Я украдкой рассматриваю ее кукольное личико и чувствую приятный внутренний трепет.

Мы целовались. Пусть в стрессе, пусть на адреналине – зато как охрененно! Долго, откровенно, необыкновенно.

Я на эмоциях поплыл и озвучил лишнее – сказал, что скучал.

Напрасно. Говорить о чувствах рано.

Аринка моментально закрылась, быстро списала сближение на шок. Даже прощения попросила. У меня! За поцелуй!

Смешно.

Сделав морду кирпичом, я великодушно принял извинения и в шутку предложил обращаться, если снова тряхнет.

Пока она спит, я пытаюсь понять, что делать дальше. Хочется прямо с самолета, без лишних разговоров увезти ее к себе, но так нельзя. Она еще не готова.

Полгода прошло. Реально хреновых шесть месяцев.

Поначалу я жутко на нее злился. После той последней ночи в Вене никак не мог понять, почему она так поступила? Как это вообще возможно? Только что с наслаждением отдаваться, целовать, обнимать, а через пять минут по-тихому свалить. Просто исчезнуть! Не поговорив, не выслушав. Попрощаться тупым сообщением. Как это? Кто дал ей такое право? Кто позволил решать за двоих? Подрывало поехать и спросить об этом в лоб, устроить скандал. Но она просила не искать встреч.

От греха подальше я улетел в Штаты, сменил картинку.

Особо не помогло. Как ни силился понять ее поступок – не мог. Она пренебрегла моими чувствами. Мной самим пренебрегла! Было обидно.

Я придумывал себе разные ужасы. Что Арина никогда меня не любила, что спала со мной ради возможностей и карьеры. Сам над собой измывался. Обычно крыло по вечерам, особо жестко – перед сном. Чудился ее запах, голос. Дурь какая-то творилась.

Под Новый год в Краков прилетел только что окольцованный Гордиевский. И я вернулся в Польшу. Надеялся, что друг выдернет из депрессухи меня, а спасать пришлось его – этот дятел при беременной жене умудрился втюриться в блогершу из Барселоны[1] и буквально загибался, осознавая бесперспективность своих чувств.

Почти месяц мы с Никитосом на пару запивали несчастную любовь в барах. Ник все больше молчал, меня же пробивало на откровения. Я бесконечно тосковал по Ариненку и не стеснялся говорить об этом. Вспоминал лучшие моменты с ней.

Узнав подробнее нашу историю, Никита посоветовал не сдаваться. Попытаться вернуть отношения, но до этого дать Арине время прожить обиду и простить мне измену.

Я перечитал кучу статей и пересмотрел сотню видосов о том, как вернуть любимую. Коучи, психологи, сексологи – все как один твердили: если девушка ушла, ее лучше отпустить. Я не мог.