Братство 2. Второй шанс - стр. 24
Так что взаимопонимание появилось быстро, и, как я вижу, оставалось до сих пор.
– А ты чё это? – удивился Маугли, заметив ещё одного участника нашей банды.
Приехавший Саня Газон нацепил чёрный спортивный костюм, чёрную куртку, а вязаную шапку раскатал в маску с прорезями для глаз. Только по походке можно понять, что это Газон.
– Оставь, – сказал я. – Кому-кому, а ему светиться нельзя.
Газон рисковал больше всех нас. Мы шли против небольшой банды без серьёзных связей, которая сама не вывезла тех, кого решила ограбить. Но Газон – из братвы, из крупной ОПГ, и ему предъявят за такое. И не только дело в том, что он пошёл на дело без одобрения своего бугра – с нами ещё мент. И всё же, Саня решил идти, нас не оставил.
Первым делом – разведка.
– Там сидят, – Шопен заглянул в окошко полуподвальной качалки.
База Симы и его кодлы размещалась в подвале старого дореволюционного дома, где гопники обустроили качалку. Ход туда один, но окна большие, часто открывались, чтобы проветрить от курева. Кто-нибудь может полезть через них, тем более, решёток нет.
Внутри видно самодельные тренажёры, штангу с множеством блинов на стойке, гантели и гири. В углу на парашютных стропах висела боксёрская груша из красного дерматина.
– Надо бы тоже качалку замутить, – прошептал Шустрый рядом со мной и пихнул Халяву. – Спорт – сила, клубы – могила, да, Славян?
– Да ну тебя.
– Замутим, – сказал я. – Помещение найти, купить инвентарь, и погнали. Боксом можно заняться, мы с Царевичем ходили раньше. Можно ещё кого-то из твоих ребят подтягивать, – я поглядел на Шопена. – Лучше, чем клей по подворотням нюхать. Поговорим потом.
– Без база’а, Ста’ый, – отозвался Шопен.
– Эти тоже возятся, – Шустрый хмыкнул. – Соревнования по литроболу устроили.
Да собравшаяся там молодёжь к спортивному инвентарю не подходила, у них были другие развлечения – на ободранном столе из-под настольного тенниса стояли бутылки водки и закуска. Примерно девять парней от четырнадцати до двадцати, и один – постарше, ему почти тридцатка, в чёрной куртке, стриженый под машинку.
Сразу видно – встревает по блатной теме. Авторитет среди них, вроде как. Отмечают удачное дело. Это и есть Сима.
Из магнитофона, наверняка ворованного, играл шансон, но кто именно пел, я понять не мог, через стекло звуки почти не доносятся. Да и пофиг. Зато нет девушек, будет проще, меньше визгов, можно работать жёстче. Они-то с женщинами не церемонятся, бьют и срывают шапки, как говорил брат Гриши, да и жену десантника ударили. Ответка придёт сегодня.
Много времени на подготовку не ушло. Обсудили план, и тут у нас, у «махры», было больше опыта, чем у танкиста и остальных. Нам-то уже доводилось устраивать зачистки помещений, и противниками у нас были не пьяные гопники, а умелые бойцы, знающие свой город как пять пальцев.
Толстая дверь, оббитая изнутри войлоком, была закрыта изнутри на крючок в виде изогнутого гвоздя, но неплотно. Опытный Шопен легко подцепил его проволокой и открыл. Запахло чем-то кислым.
Все остались в темноте, чтобы привыкли глаза, а Царевич подобрался к распределительному щитку, посмотрел на эти скрутки, но разобрался, откуда питается подвал – подключились туда недавно и очень грубо.
Начали.
Свет погас, только музыка играла – магнитофон на батарейках.