Бойся теней. 27 историй авторов мастер-курса Антона Мамона - стр. 10
И Клава побежала быстро, прижимая свою сумку к груди обеими руками, только у машины обернулась. Вся троица Робин Гудов не спеша удалялась в сторону деревенского кладбища. Костюм Танцора был уже весь охвачен огнем. Он тащил Толика за руку, пламя перекинулось, и вся одежда несчастного тоже загорелась. Полыхающий, как факел, Толик страшно кричал, извиваясь, но вырваться не мог. Таксист и отличный автомеханик по кличке Кабан взял под мышки ноги Санька и волочил по земле, отчего Санькина голова билась о камни и выступы. Вся спина Кабана была в дырках, из пулевых отверстий сочилась кровь и смешивалась на земле с кровью его жертвы, которая текла из ушей, носа, ушибленных ран на голове.
Ржавый пинками подбрасывал тело Сергея со связанными за спиной руками, как футбольный мяч. Тело взлетало легко, как пушинка, падало и билось о землю. В левой руке Ржавый нес свою голову, торжественно, как офицер военную фуражку, лицом вперед. При каждом пинке голова повторяла:
– Пин-код шесть и три семерки, пин-код шесть и три семерки…
Клава села за руль, застегнула ремень безопасности, вставила ключ зажигания, выжала педаль сцепления и завела машину. Передвинула рычаг на первую скорость, опустила ручной тормоз и очень медленно поехала в сторону автодороги, стараясь очень плавно нажимать на газ и отпускать педаль сцепления, как учили в автошколе.
Ольга Тихонова.
НЕ ЗАКРЫВАЙ ГЛАЗА
Лариса зашла в лифт, еле держа тяжелые сумки с продуктами, изловчившись, с трудом нажала кнопку восемнадцатого этажа и, как только двери закрылись, устало прислонила спину. Крепко зажмурив глаза, чтобы сдержать слезы, миловидная женщина 52 лет подумала о том, что пусть это будет самый страшный день в ее жизни и самая большая потеря.
Ее любимый муж Сергей, с которым она прожила 27 лет, сообщил о том, что он полюбил другую женщину, и попросил Ларису съехать из его квартиры в трехдневный срок.
Детей они не родили, да и общим имуществом не обзавелись, делить было нечего, кроме прожитых лет, но их уже не вернуть.
– Как давно ты успел полюбить другую женщину? Ведь у нас все было хорошо! – Лариса пыталась говорить спокойно, но голос все равно предательски дрожал.
– Давно уже все не хорошо. Ты вечно уставшая, ты не ухаживаешь за собой, нам не о чем поговорить, кроме твоей долбаной работы. Да и что интересного ты можешь рассказать, все разговоры только о жизни твоих стариков, за которыми ты присматриваешь. Работник блин, социальный, ни развития, ни денег! – последняя фраза прозвучала как оскорбление и упрек.
– Сережа, давай поговорим, разберемся во всем, нельзя же взять и перечеркнуть нашу жизнь, семью…
– Какую семью? Открой глаза! Ты даже ребенка не смогла мне родить! А вот с Настей я через три месяца стану счастливым отцом и мужем. О дате развода я тебе сообщу, и прошу, не пытайся затягивать процесс, мы с Настенькой хотим родить ребенка в браке.
– Это ты убил нашего ребенка! Ты заставил сделать меня аборт, не вовремя тебе было, сволочь! Это по твоей вине я не смогла стать матерью. Гори в аду со своей потаскухой и вашим приплодом. Будьте вы прокляты!
Из печальных воспоминаний Ларису выдернул шум дверей открывающегося лифта и дикие вопли растрепанной женщины на площадке. Перед Ларисой предстала картина: двое мужчин в белых халатах пытались скрутить обезумевшую женщину, лицо и руки которой были в крови, рядом суетился Егор Иванович, а из соседней квартиры выглядывала Валентина Викторовна, к которой Лариса и шла. На несколько мгновений все стихло, видимо появление Ларисы всех отвлекло. Санитары первыми пришли в себя и, скрутив Полину, вкололи ей успокоительное. Она сразу как-то обмякла и произнесла фразу «Не закрывай глаза», как будто бы обращаясь к Ларисе.