Больше не твои. После развода - стр. 20

Однако, увидев медведя, Селин начинает кричать, но только не от восторга, а от страха, и тут же прячется за меня.

— Селин, это не настоящий медведь! Это игрушка, — пытаюсь успокоить дочь, метнув на Рамиса негодующий взгляд.

Я вытираю ее слезы, а Рамис чертыхается и злится, ведь его подарок совсем не удался, но оно и не мудрено — Рамис совершенно не знал подход к детям, самоуверенно считая, что чем подарок больше и дороже, тем лучше.

Рамис приказывает вытащить медведя из дома, однако, стоит Селин объяснить, что этот медведь не настоящий и что он такой же плюшевый, как и тот, что дарил дядя Вадим, как дочь успокаивается.

— Ну что, приказать вернуть медведя? — спрашивает Рамис, опустившийся перед дочерью на корточки. — Это ведь твой подарок. Ты же не выбросишь его, правильно?

— Подарок? — переспрашивает Селин.

— Конечно. Ты сможешь забрать его себе домой.

Новый медведь оказывается выше самой Селин, поэтому ей приходится тащить его по полу, чтобы донести до дивана.

В это же время старый маленький мишка, подаренный Вадимом, остается валяться где-то в углу. Подобрав его, я иду вслед на дочерью и, скрипя зубами, бросаю взгляды на Рамиса. Новый мишка, конечно же, понравился ребенку больше. Кому такой не понравится? На нем даже одежда была с блестящими вставками.

Но и это оказывается не все.

Когда в гостиную завозят электромобиль, цену которого я даже представить боюсь, я просто закрываю лицо руками — от безысходности и от осознания того, что Рамис пытается купить нашу дочь.

Вскочив с дивана, я хватаю Рамиса за руку, но вместо того, что потянуть его на себя, я сама впечатываюсь в его грудь. Заставить Рамиса сделать хотя бы шаг оказывается не так-то просто.

— Что ты творишь?! — шиплю тихо.

— Даю Селин то, что она хочет.

— Это очень дорого! Ты что, ее купить пытаешься?!

— Я не считаю деньги.

— Я знаю, — произношу шепотом. — Но их считаю я, и я не могу позволить… ничего из этого!

— Это могу позволить я, — спокойно парирует Рамис. — Позволь мне дарить ей все, что она хочет. Чем плох электромобиль? Все дети о таких мечтают.

— Откуда тебе знать, о чем мечтают дети? К тому же, у нас в квартире даже поставить некуда этот… электромобиль!

Я буквально распаляюсь от негодования, но Рамису — хоть бы что.

Оттеснив меня к стене — так, чтобы дочь не слышала, он произносит:

— В квартире — нет. Здесь есть. Когда Селин будет приезжать сюда, она будет кататься.

— С чего ты решил, что она будет приезжать сюда?

— Она такая же моя дочь, как и твоя. На данный момент я здесь живу.

— Ты что, не собираешься уезжать вот уже скоро? — произношу удивленно.

— Пока — нет, — спокойно произносит Рамис, наблюдая за моей реакцией.

— «Пока» — это сколько значит дней? День, два? Может, неделю?

— Я взял отпуск на месяц. Дальше посмотрим, но имей в виду: впредь я не планирую разлучаться с дочерью надолго.

Месяц.

Целый месяц.

Это настолько много, что эта информация меня просто обескураживает.

— Месяц? Неужели у тебя нет своих детей? Ты ведь меня никогда не любил, Рамис, зачем тебе моя дочь?

— Детей у меня нет, Айлин. Жены, если тебе интересно…

— Абсолютно не интересно! — перебиваю сквозь зубы.

— Ладно, — кивает Рамис и внимательно смотрит на меня. — Но с чего ты взяла, что я никогда тебя не любил?

«С чего ты взяла, что я никогда тебя не любил?»,