Больше не твои. После развода - стр. 22

— Собирайтесь, Айлин, — приказывает бывший муж.

Я одеваю дочь как можно скорее, застегиваю на ней пуховик цвета пыльной розы и маленькие ботиночки с рисунком ламы, а затем наспех одеваюсь сама, пока Рамис не передумал возвращать нас домой.

— А мы заберем медведя? — спрашивает Селин у выхода.

Я оборачиваюсь на плюшевого медведя, который так и остался сидеть за столом с измазанной в шоколаде мордой.

— Возьмем, — киваю обреченно.

Что ж, придется освобождать для него место в детской, ведь Рамис даже не поинтересовался, найдется ли для его гигантского подарка место в нашей крошечной квартире.

Погрузив чемодан в багажник, водитель садится вперед, а сам Рамис усаживается на пассажирское. Мы с Селин и ее большим плюшевым медведем тихонько едем сзади, и я даже думать не хочу, что когда-нибудь нам придется сюда вернуться. Всю дорогу я смотрю в окно в надежде увидеть машину Вадима, но в итоге до самого дома я не замечаю никаких следов ночного происшествия, что дает мне надежду на лучшее.

У дома Регина выходит нас встречать и, не поздоровавшись с Рамисом, уводит дочь за собой, а водитель идет следом, чтобы занести наш чемодан. Мы жили в одном доме, что значительно облегчало нам с Региной задачи. Здесь же проходили наши бессонные ночи, которых было много на начальных этапах открытия кафе.

Проводив их взглядом, Рамис обхватывает мой локоть и насильно притягивает к себе в тот момент, когда я порываюсь уйти.

— Она красивая, — неожиданно произносит Рамис.

— Кто? — не понимаю я.

— Селин. Она твоя маленькая копия. И, если ты еще не поняла, я не собираюсь от нее отказываться, Айлин.

— На ее счет у тебя тоже есть история? — вспоминаю слова Рамиса о нежизнеспособности нашего сына.

— Я знал, что ты не поверишь. Прикажу привезти документы из столицы.

Я киваю и вопросительно смотрю на руку Рамиса с многочисленными перстнями.

— Отпусти меня, Рамис. И впредь не трогай…

— Тогда не совершай глупостей, Айлин. Я не потерплю побегов.

— То есть, ты остаешься? — спрашиваю, растеряв все силы и веру в лучшее.

— Я собираюсь принимать участие в жизни дочери не меньше, чем ты. Не препятствуй нашим встречам, Айлин. Ты поняла меня?

Я киваю, и лишь после этого, задержав взгляд на моем лице, Рамис отпускает меня.

Высвободив кисть, я тяжело сглатываю и первая отвожу взгляд, а в месте, где он меня коснулся, неимоверно обжигает.

Я разворачиваюсь, чтобы спешно уйти, когда Рамис тихо называет мое имя:

— Айлин.

— Что? — выдыхаю, не поворачиваясь.

— Я скучал.

Повернувшись к бывшему мужу, я сжимаю кулаки и невероятно сильно хочу стереть надменное выражение с его лица.

Вот так просто?

Так просто можно вернуться в мою жизнь спустя четыре с половиной года, перевернуть ее вверх дном и сказать, что скучаешь?

— А я выхожу замуж, Рамис, — отвечаю ему, наблюдая, как меняется выражение его лица. — И если с дочерью или с Вадимом что-то случится, то я обращусь в полицию. Вот и все, Рамис… Вот и все…

Забежав в подъезд, я поднимаюсь к нам на этаж и, не раздеваясь, сразу же требую у Регины телефон, чтобы позвонить в службу спасения.

— Мы его уже нашли, Айлин. Он в первой городской больнице. С переломами, — добавляет тише.

Растерянно кивнув, я опускаю руки вдоль тела и еще несколько секунд перевариваю информацию.

— Когда ты перестала выходить на связь, я поехала за вами на такси. По пути увидела машину и Вадима в снегу. Мы уехали оттуда на скорой.