Болевая точка: Воскреси меня для себя - стр. 36

Но, увы, это уже случилось. И сейчас, Дамир стоял, засунув руки в карманы идеально сидящих на нём чёрных брюк, одетый в тонкий чёрный джемпер, подчёркивающий широкие плечи и хищную стать. Мрачный, как грозовая туча перед извержением града. Он не просто стоял, он владел этим пространством, этим фургоном, этими грузчиками и, казалось, самим воздухом, который я отчаянно пыталась вдохнуть. Его взгляд, тяжёлый, как расплавленный свинец, впился в меня, и в этих чёрных омутах не было ни капли тепла. Только глухое, упрямое раздражение и что-то ещё, чего я не могла разобрать.

– Какого чёрта здесь происходит? – мой голос прозвучал на удивление ровно, даже ледяно, хотя внутри всё клокотало от подступающей ярости.

Он чуть склонил голову набок, будто оценивая меня. На его скуле проступил желвак.

– Замена, – коротко бросил он, кивнув на диван, который грузчики уже подтаскивали к фургону.

Я сделала шаг к нему, чувствуя, как адреналин обжигает вены.

– Замена чего? Мозгов в твоей голове на что-то более функциональное? Ты в своём уме? Кто вам дал право распоряжаться в моём доме и выносить мою мебель?

Мой диван скрылся в ненасытной пасти грузовика. Вслед за ним из подъезда выплыло моё любимое кресло. То самое, в котором он истекал кровью. То самое, в котором я провалилась в спасительное забытьё после той сумасшедшей ночи.

– Это что, рейдерский захват моей квартиры? – язвительность сочилась из меня, как яд из потревоженной змеи. – Вынесли мебель, дальше что? Заселишь сюда свою ораву и откроешь точку по продаже чего-нибудь незаконного?

Грузчики, нёсшие кресло, замерли на полпути, испуганно косясь то на меня, то на своего босса. Дамир метнул в их сторону короткий приказной взгляд, и они, вжав головы в плечи, торопливо потащили кресло дальше.

– Это благодарность, – его голос был глухим, лишённым всяких эмоций. – Отец велел.

Ах, вот оно что. Благодарность. Аристократичный жест от криминального патриарха, исполненный его мрачным наследником. У меня внутри что-то лопнуло. Я подошла к нему вплотную, задрав подбородок и глядя прямо в его непроницаемые глаза. От него пахло дорогим парфюмом, холодом и опасностью.

– Благодарность? – прошипела я, едва сдерживаясь, чтобы не ткнуть его пальцем в грудь. – Ты хочешь меня отблагодарить? Отлично. У меня есть превосходный вариант. Сядь в свою летающую колесницу, собери своих молчаливых миньонов и исчезни. Испарись. Растворись в воздухе. Превратись в неприятное воспоминание. Вот это будет благодарность, которую я оценю. А это, – я обвела рукой фургон, – это не благодарность. Это вторжение. Нарушение личных границ. И откровенное хамство!

Из фургона показалась новая процессия. На этот раз они тащили что-то громоздкое, затянутое в плёнку и картон. Новый диван. Я видела сквозь упаковку его очертания – строгие, геометрические, и цвет – какой-то мерзкий, офисно-серый.

– Поставьте это на место! – рявкнула я на грузчиков. Те замерли, глядя на Дамира. – Я сказала, поставьте!

Дамир даже не повернулся к ним. Его взгляд не отрывался от моего лица.

– Заносите, – приказал он ровным тоном.

И они, разумеется, послушались его, двинувшись к подъезду.

Я почувствовала, как по щекам разливается горячая краска бессильной злости. Он игнорировал меня. В моём собственном доме. Он просто пришёл и, как бульдозер, начал перекраивать мой мир по своему усмотрению.