Болдинская осень 11-го «А» - стр. 6
И это только вчерашний вечер. А впереди еще три дня.
– Надежда Петровна, а те, кто с нами не поехал, они будут готовить творческие работы? – задал вопрос Паша.
– Да, нас этот момент очень интересует, – поддержал его Максим Лебедкин.
– Будут, – успокоила их учитель. – Просто они это сделают исходя из поисков информации в Сети, а вы исходя из личных впечатлений.
– Вы уверены, что мы настолько впечатлимся? – не отставал от друзей Славик Митраков.
– А ты, Слава, постарайся впечатлиться. Ну что, все разделились на группы? Можем заказывать такси?
– В 1888 году в Казани в новом театре объявили набор в хор на предстоящий сезон. Шаляпину в то время было пятнадцать лет, и он пошел пытать счастья. Однако в хор его не взяли, посоветовав прийти позже. В то время у юноши ломался голос. Зато взяли другого претендента, и это свое фиаско Шаляпин запомнил на всю жизнь. Спустя годы в Нижнем Новгороде Шаляпин познакомился с Горьким и рассказал ему об этой давней истории. «В хористы приняли какого-то долговязого двадцатилетнего парня, с чудовищным “окающим” говором», – пожаловался он. Услышав этот рассказ, Горький рассмеялся: «Дорогой Феденька, так это ж был я! Меня, правда, скоро выгнали из хора, потому что голоса у меня вообще не было никакого». Вот так произошла первая встреча двух великих людей. Практически анекдот.
Слушать экскурсовода остались всего пять человек, остальные разбрелись по длинному коридору и заглядывали в комнаты, проходить в них было нельзя – только любоваться.
– Посмотрите, этот халат принадлежал Федору Ивановичу Шаляпину и несессер тоже, – с придыханием и почти восторгом рассказывала экскурсовод, стоя перед гостевой комнатой в мемориальной квартире Горького, – нам его передала дочь великого певца.
Надежда Петровна, щурясь, пыталась разглядеть халат. В последнее время зрение стало садиться, а экспонат и правда уникальный. Если бы только ее класс это понимал! Но где там… Не доросли они еще или просто неинтересно? Рядом только Ника Серова, старательно конспектирующая за экскурсоводом, Люда Чалых, посещающая театральную студию и все, что связано с театром, для нее интересно, да Соня с Антоном и Машей Пеночкиной. Машу все это едва ли увлекает, но коридор узкий, и она стоит, почти прижавшись к Антону.
А литература… Что литература… За годы работы в школе Надежда Петровна поняла, что не так уж много детей проникаются предметом. Чехов, Толстой, Гоголь… тоска смертная, а уж когда задают писать сочинения – вообще жесть. И далеко ходить не надо. Ее собственная дочь не любит такой предмет, как литература. Только к Пушкину относится благосклонно, и то благодаря сказкам и «Капитанской дочке». Последнюю они по программе еще не проходили, Аня прочитала сама. Оно и понятно, приключения, любовь.
Анечка читать любила и в книжный ходила с удовольствием, только предпочитала подростковое фэнтези и рассказы для девочек. Именно там она находила близкое для себя, а то, что предлагал школьный учебник, навевало скуку. Надежда Петровна наблюдала за своим ребенком и испытывала двоякие чувства. С одной стороны, она понимала дочь, с другой… если школа не вложит в юные головы хотя бы основы знаний родной литературы, то они так и вырастут, не ведая, кто написал «Преступление и наказание», а кто «Войну и мир». Но ведь это должен знать каждый, это – национальное достояние страны, основа нашей культуры, и задача Надежды Петровны как учителя… от пафоса собственных мыслей стало неудобно и даже немного противно.