Близнецовые пламена - стр. 19
–А Элазар прав. Тебе подойдёт должность проводника в мир мёртвых!
Это была, конечно же, шутка. Но доля правды в ней имелась, причём немалая. Наверное, поэтому по возвращении я начала писать именно такую книгу.
Мы минули Афины, Ларнаку, Никосию, но Лазаря нигде не оказалось.
–Куда же он запропастился?
–А где он жил при жизни? – спросила я.
–В Салониках. Но они никогда ему не нравились.
–Как они могут не нравиться?
–Он, как ты, любил большие города, мегаполисы. К тому же терпеть не мог жару.
–Может, он мечтал куда-то переехать?
–Не припомню такого.
–Может, ему нравился какой-то большой город, где… прохладно?
Эвклидис задумчиво пожал плечами. Наверное, нам всё-таки следовало воспользоваться возможностями мира Посмертия и просто переместиться к Лазарю домой. Но как же путешествия и сбор материалов для моей книги? Собственно, попутешествовать мы смогли бы и на обратном пути. И ещё через пару пустых городов мой друг пришёл к тем же выводам, что и я, и решил переместиться.
–Возьми меня за руку, – сказал он, когда мы вышли из машины.
Мы стояли на высоком утёсе где-то под Халкидой, а внизу плескалось тёплое, но неспокойное в тот день море.
Мне стало немного не по себе.
–И что произойдёт? Мы просто возьмём и мгновенно переместимся? – спросила я.
–Именно, – ответил мой друг.
Я сжала его широкую загорелую ладонь и зажмурилась, а когда открыла глаза, мы оказались… в Нью-Йорке! Мириады ночных огней, будто светлячки усыпавших небоскрёбы, мерцали в темноте. В воздухе разливался аромат кофеен и свежей выпечки, и кажется, вот-вот должен был пойти снег. Его мелкие хлопья уже кружились над крышами многоэтажек. Мне показалось, что стоял канун Нового года. А Новый год в Нью-Йорке – это что-то! У меня захватило дух от обилия украшений на улицах. Каждый дом был украшен мишурой и разноцветными гирляндами. С витрин магазинов взирали аккуратные куклы и Санта-Клаусы.
–Что-то мне подсказывает, что это – и твоё желание тоже – быть здесь, – загадочно сказал Эвклидис.
Но в мире Посмертия не могло существовать ошибок, а значит, мы переместились именно к его брату.
И всё-таки Лазаря мы нигде найти не смогли. Эвклидис не чувствовал его присутствия и, соответственно, не знал, в каком направлении нам следовало двигаться. Мороз крепчал. Мы зашли в кофейню неподалёку, чтобы согреться. Она была украшена изнутри и снаружи новогодней символикой, а на витринах пестрела выпечка в виде нарядных ёлок и зверушек.
– Ничего не понимаю. Это впервые, – произнёс Эвклидис.
Он был удивлён, но не растерян и тем более не расстроен. Этот человек просто не умел грустить. Я уверена, в любой, даже самой скверной ситуации он мог найти позитивные моменты.
Я откусила от пряника в форме новогодней ёлки, покрытого сверху разноцветной глазурью, и посмотрела на друга с сочувствием.
– Если б я что-то понимала в устройстве мира Посмертия, то непременно подсказала бы тебе. Но, уверена, ты знаешь всё лучше меня.
– В том-то и дело, что знаю, наверное, не всё. Ясно лишь одно: что Лазаря здесь нет. Только почему мы тогда тут очутились?
– Может, снова воспоминания?
– Чьи? Я никогда не был в этом городе и не мечтал быть, ты – тоже.
– Не волнуйся, скоро всё прояснится.
Эвклидис взглянул на меня непонимающим взглядом, ведь обычно это он меня утешал.