Благие негодники - стр. 1

И увидел я другого зверя, выходящего из земли; он имел два рога, подобные агнчим, и говорил как дракон

– Et expecto resurrectionem mortuorum. Et vitam venturi saeculi. Amen, – закончил священник, прислонившись к кресту, и наконец открыл глаза.

Я аплодировал, глядя на дым, которым заволокло маленькую кирху, и на лики святых, которые, кажется, потешались над всей ситуацией не меньше моего.

– Крест деревянный – он сейчас от тебя вспыхнет как спичка. Отлипни от него, бесноватый. – Я старался не засмеяться в голос.

Темноволосый священник, покачиваясь, отошел от креста и присел перед алтарем на каменный пол. Я приблизился к нему, достал сигарету и как-то уже на автомате ткнул ею в приподнятую ладонь страдальца.

– Заведи себе уже зажигалку или вон от свечки прикури, – пробурчал темноволосый.

– Зачем? – искренне удивился я. – От свечки прикуривать – это грех, зажигалки я теряю, а прикуривать от тебя просто прикольно.

Пара недовольных демонических глаз, казалось, была готова меня испепелить. Но за почти месяц знакомства я уже привык к моему хвостатому компаньону.

…В ту осень Двадцать Третий как раз изволил в очередной раз вочеловечиться. Знаете, для любого демона это всегда долгий процесс, а главное, опасный. И не оттого, что кто-то вроде меня может обнаружить Двадцать Третьего или его братьев и сестер и изгнать. А оттого, что часто они вживаются в свои человеческие тела и не спешат с ними расставаться, даже когда тело уже совсем обветшало, состарилось и скукожилось, как гриб-сморчок. А когда человек умирает, подселенец уже не помнит, как покинуть тело. Так что экзорцизм – это полезно в том числе и для демонов.

Видимо, я не пояснил, что Двадцать Третий – демон, который вселился в тело человека. И не абы какого человека, а полоумного пастора-пьяницы Карла Вогеле, живущего в Обераммергау, – живописной деревушке в Баварии. Выражение «допиться до чертиков» стало для падре как никогда актуально. И фатально. Его израненную душу Двадцать Третий отправил на вечный покой, а сам стал обживаться в своем новом теле.

Приход в Обераммергау был маленький, так что к нему был приписан только один священник, который до поры до времени вполне справлялся со своими обязанностями. Однако с момента подселения Двадцать Третьего в течение трех недель пастор стал постоянно падать в обмороки посреди мессы.

Прихожане были уверены, что это все последствия беспробудного пьянства, но затем пастор начал дымиться. Люди в ужасе бежали с мессы и почти сразу написали сто тыщ доносов куда следует, после чего столь нетривиальным делом заинтересовалась обитель зла, тайного мирового правительства, библиотека всех сокрытых знаний и бла-бла-бла, – а именно Ватикан.

Как вы понимаете, здесь в этой истории и появляюсь я – отец Николас. Аскет, нищеброд, мизантроп.

Обычно, если нужно разобраться со всякими чертями, отправляют экзорцистов – суровых, мрачных и нелюдимых священников, коих немного и которые выезжают, только если дело пахнет нечистью. Но иногда, если информация противоречивая, сначала высылают ищеек, то есть кого-то вроде меня. Дело в том, что я один из тех, кто с рождения видит то, чего не видит человеческое большинство. Таких, как мы, притягивают странные личности и таинственные места. Мы одновременно принадлежим этому миру и миру потустороннему.

Большинство же странных людей в действительности не являются людьми. Томная светловолосая дева, с которой вы вместе ходите на фитнес, на самом деле скрытая эльфийка, жадноватый коренастый товарищ, лелеющий свою бородищу, – латентный гном, а смешливая подруга, не вылезающая из бассейна и СПА, – позабывшая свою природу русалка. Кто-то догадывается, вспоминает, кто он есть на самом деле, кто-то всю жизнь будет отвергать свою натуру и отчаянно пытаться стать «таким, как все».

Меня, как ищейку, интересуют те, кто не только вспомнил, кто он, но и проявил свою силу и из жертвы человеческой травли превратился в охотника. И стал опасным для себя, своих собратьев и людей. Я чувствую таких существ и разбираюсь, насколько они представляют угрозу. Я стараюсь наставить бедолагу на путь истинный и пытаюсь договориться. А если не удается, в ход идет протокол «вызывайте экзорциста».

Разумеется, такие таланты не берутся из ниоткуда и имеют свои отрицательные эффекты: я в какой-то мере тоже очаровательная потусторонняя тварюшка, и ко мне на мессы девушки приходят не подумать о Господе и вечном, а полюбоваться смазливой физиономией. Поэтому, когда количество поклонниц превышает критическую массу, мое начальство находит мне задание подальше от привычного прихода. Так меня сослали на историческую родину – в Баварию.

Когда я вошел в оскверненную кирху, Двадцать Третий сидел на ступеньках перед алтарем и причащался красненьким. Вместилищу его было около тридцати пяти лет. Рослый, широкоплечий, не худой и не полный, черноволосый, с острыми чертами лица, длинноносый, с синими глазами. Больше походил на чеха или грека, чем на истинного арийца. Впрочем, они у нас как-то все вымерли. А те, кто не вымер, ушли в монастырь. Да, это я о себе. Когда я увидел Двадцать Третьего, то первым, что у меня вырвалось, было: